Джон скучающим видом обвел всех участников групповой терапии и зевнул так, что рисковал получить вывих челюсти. Блюсти приличия и прикрывать рот было лень, он и без того развалился на стуле и скрестил руки на груди всем видом демонстрируя, насколько ему плевать на происходящее. Конечно тут было неплохо - тепло, сухо, мухи не кусали, да и вообще уже было как дома, разве что почище, да жрать давали регулярно, хотя и не слишком изыскано. Но не давали выпивки и сигарет, так что настроение было паршивым, да и любви к миру не прибавлялось, поэтому он щелкал зажигалкой, нервируя окружающих и лишь скалясь в ответ на просьбы убрать её.
Ещё, говорят, это небезопасно и нужно тоже сдать, как и почти всё на входе в это богом забытое заведение, где психи выглядят немногим лучше, чем одержимые. Разве что тараканов тут меньше, но в остальном убогий санаторий. А сдался он сюда в руки мозгоправов добровольно, причем не первый раз, хотя и после первого не особенно видел смысла в лечении, но приятно иногда было обмануть самого себя и сделать вид, что он всё ещё пытается завязать с экзорцизмом и стать нормальным человеком. Интересно только, в каком месте он должен был стать нормальным; разве что атрофировать окончательно совесть, которую и без того жрали все подряд бывшие подельники и напарники, любовницы и прочие непонятные личности, которые считали, что он виноват в их смерти. А ведь он их всех предупреждал, что плохо закончится общение с ним, что всё это не шутки и бла-бла-бла, видимо его слушали и автоматически заменяли на это все слова, потому что ничерта они не слышали и не понимали, когда били себя пяткой в грудь, что готовы идти до конца. Ну да, до конца дошли, но что-то сразу восторга поубавилось и жить снова захотелось, а он во всём теперь виноват. Сволочи, спать спокойно не дают.
Джон распластался на неудобном стуле ещё больше, запрокидывая голову к потолку и с трудом подавляя наступающую зевоту; на потолке тоже ничего интересного - белая штукатурка, в меру грязная, без особых трещин. Ну и дыра всё-таки эта клиника, даже живительное лечение электрошоком особой бодрости и новизны ощущений уже не добавляло, превратилось в рутину и обыденность. Видимо пора было искать другие способы расслабиться и отвлечься от упекания демонов обратно в ад, откуда они начинали всё чаще высовываться хозяйничая на земле.
Когда Константин уже практически стёк на пол, он поймал себя на том, что прослушал уже две исповеди сокамерников, а новая ничем не отличалась от предыдущих по заунывности и омерзительности заглядывания в глаза как-то снизу вверх, чтобы точно больным и убогим сочли и поверили, что вся так херня, которую они тут несут, чтобы не работать и жрать на деньги налогоплательщиков, действительно им видится и они в неё верят. Ну, с воображением и них было плохо, можно было как-то поинтереснее врать. Он стек окончательно и плюнул на весь этот сеанс; плюнул бы не фигурально, но типа тут это было не принято, так что он просто свалил не слишком заботясь о том, заметят его поступок или нет. Кажется, тут уже привыкли, а ещё курить хотелось дико, так что время было прогуляться до заначки, оставленной ещё с прошлого раза, и водворения мира в душе.
Никотин действительно подействовал благостно: даже удивительно, насколько бывают важны подобные мелочи, хотя, те ещё мелочи, если учесть, что у него была зависимость, выработанная выкуренными по блоку сигарет за день с шестнадцати лет годами. Так что сигаретный дым теперь казался слаще любого аромата и желанней, нервы так точно успокаивал, а то хотелось уже вытрясти из парочки местных прохиндеев душу, чтобы неповадно было так безбожно врать.
Обратно он возвращался засунув руки в карманы больничных штанов развязной неторопливой походкой смотря на все куда более благосклонно и медитативно; в сущности, сейчас бы ещё бутылку вискаря, так и вообще жизнь можно было бы назвать штукой сносной и в чем-то даже приятной. Приятно было не скакать через всю карту от одной напасти к другой, потому что он решительно задолбался чистить это дерьмо за малолетками, которые игрались и потом вызывали какого-нибудь демона по нагугленному в интернете заклинанию и не могли запихнуть обратно, так что всей тёплой компанией перекочевывали в ад, то кто-нибудь решал сдуть пыль со старых семейных гримуаров и устроить соседям Судный день. Корова, наверное, молока давала у них больше - отличный повод проклясть всё и всех, чего бы и нет? Вытащить из запечатанного артефакта злого духа, пролезть в захоронение, которое закопано где-то в песках подальше от придурков-кладоискателей - это у них считается наукой, мать вашу, и искусством. Гребаные археологи, когда ж все перемрут уже и перестанут вытаскивать на свет божий всякую херю? Словом, нужен был отпуск.
В то, что он завяжет с экзорцизмом и займется разведением капусты (бумажной, разумеется), он как-то сам не верил и даже не пытался обмануть, как делал это в первое попадание сюда - всё равно придется идти и разгребать за другими все эти помои, но пока можно было поспать и пожрать за казенный счет. А ещё побазарить с забавными докторами, которые до сих пор как-то странно сглатывали при виде его визитки и грустно уточняли весь перечень его умений, будто бы считали, что от этого слова на картоне изменятся на что-то более привычное их скудному умишку. Пора было бы уже привыкнуть и встречать его бутылкой, а не всем этим.
Кстати, у него был ещё назначен сеанс с мозгоправом. Индивидуальный, прямо его звездный час.
- Привет, док! - Джон ввалился в кабинет привычно ухмыльнувшись и приваливаясь к косяку, как если бы приехал к другану, с которым самое время выпить и побазарить за жизнь. К его удивлению, вместо лысоватого ублюдка, заикавшегося где-то на слове "демонических", перед ним оказалась фигуристая цыпа. Нет, ну это, конечно, приятная смена экспозиции, знакомые говорили, что он де и с того света ради бабы вернется, а тут целый час душевных разговоров с блондиночкой. Он осклабился, проходя внутрь всё ещё не вытаскивая руки из карманов. - Лапа, ты новенькая тут что ли? И что, в моих мозгах копаться будешь? Давно из школы то вышла, кис? А то даже не знаю, можно ли при тебе что-то говорить.
Он плюхнулся на кресло напротив доктора и скрестил руки на груди - день становился поинтереснее, хотя он был уверен, что девица через пятнадцать минут отсюда вылетит с визгом. Но он даже готов ей подарить свою визитку, что он и сделал, порывшись в карманах и достав в меру замусоленную и помятую картонку, шулерским отточенным движением кинул на стол перед ней лишь немного подавшись вперед, а потом снова откинулся на спинку и стал наблюдать за реакцией.

Фигуристая.
На фигуристых женщин было приятнее смотреть, чем на тощих сардин, а ещё приятнее пощупать руками все эти фигуристости; Джон с ленцой оценил свое настроение на подобный сеанс психотерапии, но с сомнением покривился на свои мысли. Хватало пока предыдущей сдохшей подружки Эммы, которая приходила всякий раз пилить его. А он-то что? Он виноват, что демон выкинул её в окно? Ну, виноват, конечно, и даже призрачная Эмма была чертовски соблазнительна и хороша, особенно когда не заявлялась к нему и не досаждала предательскими воспоминаниями, восстанавливающими и запахи, и тактильные ощущения. Ладно, брехня.
Джон устало потёр глаза и немного упустил момент, когда в кабинете появился кто-то ещё… а, нет, никого и не было: он вскинул брови, посмотрев в то место, куда обращалась его цыпа-докторша и осклабился. Нет, серьёзно? Они серьёзно пихнули его к какой-то пациентке, играющей в тётю доктора? Или у них и врачи тут поехали кукушкой? Мог быть и призрак, конечно, которого он не видел, а мог и воображаемый друг завестись – в головах таких лапочек чего только не заводится, кроме полезного, вряд ли стоит удивляться.
- Долго катился, лапа, прямо с самого рождения, – где-то с момента, когда чертов папашка решил, что это сынок угробил свою мамашу, а не его собственные геройства. Сложно вырасти во что-то приличное, когда растешь как сорная трава, которую регулярно пытаются выполоть и обзывают убийцей с пелёнок. Ох уж эти милые сердцу воспоминания о детстве и юности со всеми притонами, по которым они шлялись. Если так вдуматься, то Нью Касл был просто неизбежен, как айсберг для Титаника, так что они и вмазались во все это дерьмище с разбегу прыгнув и размахивая руками и ногами на манер лягушек, поглубже ещё закапываясь во всё это, чтобы точно потом уже никогда не выбраться и не отмыться. - Мир, в котором мы все живём, то ещё днище, так что, – он покривил губы. - Хорошо жить, когда ничего не знаешь об этом, но чем-то напоминает русскую рулетку: или пронесет и помрёшь раньше, чем поймёшь, что Ад и Рай существуют, или же не повезёт. Когда не везёт, тогда появляюсь я, – сигареты отдавать он всё равно не собирался, хоть она его разденет и обыщет триста раз, хотя сейчас, немного присмотревшись, он заметил в глазах девицы что-то тревожно напоминающее Ассу, а это было дурным звоночком. Впрочем, Асса всё равно сейчас прохлаждалась где-нибудь опять с суккубом и дриадой, вряд ли она снизошла бы от скуки до розыгрыша такого вида. Хотя… - Ваш директор не монстр. Ну, все люди монстры в той или иной степени, – Джон лениво ухмыльнулся и понял, как сейчас в руках не хватает сигареты, когда руки сами непроизвольно начали её искать хватая воздух; неприязненно поморщился и в который раз подумал, что надо уже завязывать с этими санаториями строгого режима. - Но не тот монстр, для которого нужен экзорцист. Отдохнуть пришёл, – он снова осклабился. - Лечение током, знаешь ли, очень освежает. Хотя тоже уже приелось, так что не знаю, стоит уже подумать о том, чтобы выписаться.
Если по совести, то упечь его сюда могли надолго и лечить упорно и со вкусом, испытывая все новые препараты, которые не тестировали даже на крысах, и аппаратуру, другое дело, что это его надолго всё равно не удержит, да и работать кому-то всё ещё надо.
- А тебе… как там говоришь тебя? Ааа…Митчелл… Ну так вот, тебе про рои жуков рассказать, которые жрут людей изнутри или про тех демонов, которые выворачивают наизнанку после того как отымели во все дыры? А вывернув и распотрошив, собирают как конструктор, заново – хоть из трёх, хоть из пяти человек, - нечто. Или про тех, которые заставляют детей убивать родителей? Про вставших мертвецов или заигравшихся подростков, которые начитаются всяких бложиков в интернете, а потом, о чудо, у них выходит ритуал, только вот прыгают туда, куда не понимают, остаются там и подыхают, истекая кровью один за одним, – он указательным пальцем провёл так, будто считал кого-то по головам, вспоминая все, что ему уже не повезло повстречать, и подался вперёд, опираясь локтями на подлокотники кресла. - Один за одним. В общем-то, непыльная работёнка, но каждый крутится как может, да? Ты вот тут в халатике сидишь и ловишь воображаемых демонов в головах этих овощей, а я прыгаю по всякому дерьмищу и отлавливаю тех, кто выполз из Ада. Ну что, ещё подробностей? Давай, не стесняйся, время-то у нас есть до обеда.
Джон снова откинулся назад и закинул ногу на ногу; курил вроде бы недавно, а снова хотелось.