Статья действительно вышла разгромной. С десяток изданий моментально написали о самом Кларке и его щепетильном журналистксом расследовании, об новости и сенсации, Кент только скрипнул зубами - неужто никто не догадывался, не знал? Ему сразу вспомнился недавний голливудский скандал, о предмете которого как будто никто не знал, разводил руками и вздыхал, а потом другие люди рассказывали, как обсуждали это с ними. Волна извинений, признаний, раскаяний - и всё это, чтоб обелить себя, поддаваясь общей волне. Мало искренности. Но Кларк всё равно продолжал защищать этих людей, ведь они могли становиться лучше. Ведь даже эта волна обещала изменения в лучшую сторону.
Все могли измениться. Ну, кроме Лекса Лютора, конечно.
Каждый раз, когда мысли Кента возвращались к нему, он неизменно мрачнел и погружался в грустные мысли. Не хотелось признаваться, что скучал по Лютору, не хотелось несколько раз в день мотаться мимо ЛексКорп и вообще чересчур много думать о случившемся. У них не сложилось. Лекс всё знал. Нужно было просто быть готовым.
И Кент почти не появлялся в Метрополисе вне рабочее время. Ему часто звонили на мобильный или писали - хотели поздравить, назвать смелым, некоторые коллеги хотели эксклюзивное интервью, но этим Кларк вообще не занимался, он не какая-то знаменитость, он и в качестве Супермена избегал таких вещей, так что старался отшучиваться, причем обратил внимание, что шутки можно каждый раз новые не придумывать.
Была ещё одна важная причина, по которой он всё своё свободное время проводил за пределами не то что города, но и континента - Крепость Одиночества в Антарктике ждала его, а вместе с ней и Коннер. Даже дела Лиги он отложил на время, предупредив всех, что временно занят более, чем обычно. Хорошо, что никто не планировал захватывать планету или устанавливать на ней мировое господство. И хорошо, что никто не знал о происходящем в его жизни.
С Коннером тоже было сложно. То есть сам парень, несмотря на явно вспыльчивый нрав и неготовность Кларка быть кем-то больше, чем другом, а именно родителем, был неплохой - он нравился Кенту. Сложно было понять, что делать дальше, но пока что отпускать его далеко от Крепости было нельзя, ровно до тех пор, пока он не научится адекватно контролировать свои способности. Едва ли Лекс просто так махнет на это рукой, да и кроме того, есть много других опасностей, которые могут его поджидать, и с которыми он даже справится, только вот с максимальным уроном для окружающего мира. И если ещё Лига решит с ним разобраться, а Кларк не будет рядом? В общем, по всем пунктам плохой вариант. Хотя однажды они слетали на ферму в Смолвиле, где часть ночи Кент пытался объяснить матери, что происходит. Нет, в подробности он не вдавался. Даже не стал говорить, что Лютор всё знает, чтоб лишний раз её не тревожить. Очень хотелось надеяться, что он не станет играть так грязно и вовлекать в их конфликт Марту. Откуда этот конфликт вообще взялся? Кент, каждый раз возвращаясь к мыслям о нём, устало потирал рукой лицо. И не понимал, что же тому нужно, и как это произошло.
То, что Марта должны остаться вне игры, Кларк не то что бы знал точно, но хотел верить. Ему так казалось - он ведь что-то нашел в Лексе такое, от чего пошел с нему на свидание, осознавая всё более чем, тосковал по нему и вообще думал как обиженный влюбленный подросток. Но как взрослый и умный супергерой, напоминал, что верить Лютору - дело последнее. А потом снова пытался осознать, зачем тот всё же тащил его на ужин, потом на яхту, говорил при таких-то обстоятельствах, что знает правду и... и ничего. Ничего за больше, чем две недели, не сделал. Молчал, как будто выжидал. Но чего? И зачем так? Получается, что знал он некоторое время о тайной личности Супермена, но не предпринимал никаких действий, хотя Кларк думал, что стоит ему только узнать! И он теперь не мог отчленить, что именно из тех прошедших вечеров было правдой, а что - показателем актерского мастерства Лекса.
Мысли его возвращались к миллиардеру часто, и так же часто он старался от них отвлечься - однажды тренировка с Коннером переросла в закидыванием друг друга снежками. Но просто снежки оказались не так интересны, потому через какое-то время рядом с крепостью появились две снежные крепости, и обстрел велся, исходя из выбранной тактики с заготовленными снежными зарядами. В общем, Бэтмену лучше было не знать, чем Супермен там занят, а тот в свою очередь считал, что применение способностей Коннером в таком тонком деле тренирует концентрацию и сдержанность.

Тем не менее, каждый день поздно вечером он зависал в воздухе над крышей ЛексКорп, чтоб послушать, что происходит. Сегодня даже приземлился, потому что до него доносились сомнительные фразы. "Улетел утром, всё еще нет". "Телефон недоступен ни у него, ни у кого-либо из группы". "Последний раз видели неподалеку от..." "Закрытый канал связи недоступен". "Поиски не дают успеха".
Это было одно из самых быстрых принятых решений в жизни Супермена. Конечно, хороший вопрос, что Лютор делал на Ближнем Востоке, он не был фигурантом расследования Кларка Кента, как тот ни старался по началу что-то на него найти, и что же в итоге пошло не так? Этот вопрос пришлось отложить.
А пока Кент вслушался в сердечный ритм и снес собой приблизительно пять стен, на шестой пришлось развернуться обратно, проделать в ней ещё одну дуру и сбить вооруженных людей - должно быть охрана. Один попытался выстрелить, Кент сбил его прицельным ударом ноги в бедро, а затем своим лазерным зрением заварил дверь, пока внутрь не вбежала ещё кучка таких же. А они были готовы, Кларк слышал. Он обернулся на Лекса и быстро просветил того рентгеновским зрением.
Вообще, и без этого ситуация была так себе. Разбитые губы и нос, подтеки крови, множество синяков, связанный с переломами ребер и тремя переломами правой ноги. Кларк испытывал сильнейшую боль даже от малого количества криптонита и мог понять, что сейчас Лексу должно было быть совсем не очень. Но смотрел он прямо и внимательно, как будто был готов ещё сейчас выдать руководство к действию.
Кент вспыхнул и решительно подошел к нему, в пару коротких движений разрывая и веревки, и наручники. Вообще-то, он был зол. Настолько же сильно зол, как и влюблен в этого человека, и, несмотря на вражду, вообще не хотел, чтоб кто-то причинял ему физическую боль и угрожал его жизни. Нет, у них тоже случались столкновения, но Кент знал, где остановиться, и где ближайшая больница на всякий случай. Он не наносил Лютору критичных повреждений из соображений гуманизма. Шрамы - бывало, но и сейчас от них не было и следа, видимо, пластические хирурги постарались на славу.
- Что ты здесь делаешь вообще... - больше походило на риторический вопрос и грубое ворчание.
Он стянул с себя плащ и накинул на Лекса. Несмотря на видимую, ощутимую злость, взял он Лютора аккуратно и бережно, почти нежно, чтоб не задеть ни рёбра, ни ногу, вообще ничего не задеть. Если бы от волнения у Супермена могли дрожать руки, то так бы сейчас и было.
Дверь вышибли, но Кент не обернулся. Взмыл вверх, зная, что под плащом тот даже ничего не почувствует - таковы криптонские технологии. Он переживал. Злился. Нервничал. Злился на боевиков, к которым собирался заглянуть позже и разнести здесь всё до основания, злился на Лекса, что тот подставился. Что тот вообще никогда не унимался.
До Америки было близко. Там у Лютора лучше врачи и уход, с ним быстро разберутся и поставят на ноги, хоть и придется помчаться с переломами. Так было бы раньше, но теперь Кларк вообще не хотел кому-либо его доверять, он всего на несколько секунд завис в воздухе, а потом рванул по направлению к Крепости.

Коннера не было. Прислушавшись, Кларк нашел его неподалеку от Крепости, исследующим станцию полярников, ничего особенного, тот знал об аккуратности. Идентифицировав его, Крепость пропустила внутрь, и Кларк сразу направился в медицинский отсек, скинув плащ где-то у входа и осторожно неся Лекса на руках. В общей сложности от момента освобождения со стула до попадания в регенеративную криптонскую капсулу прошло около трех минут.
Кларк уложил его в капсулу, глубоко вдохнул, выдохнул, потому что у Лютора включился какой-то режим чрезмерной говорливости. А его нужно было полностью раздеть, подключить пару датчиков и оставить тут на пару часов.
- Да помолчи ты, - устало попросил Кент, прикладывая ладонь к его лбу и не убирая. В воздухе уже высветилась панель с данными о физиологическом состоянии, и Кларк автоматически погладил Лекса по щеке, на которой ощущалась едва заметная колкая щетина. Он никогда не видел на Люторе и намека на бороду, и это ему тоже нравилось.

За минут пять Кларк мог стать экспертом в области хирургии и провести сложнейшую операцию. В общем-то, и её он мог провести за пять минут, таковы уж были его возможности. Кларка Кента можно было оценить как простака и несколько наивного, глуповатого в плане взаимоотношений и понимания мотиваций людей. Наверное, тут Лекс был прав, не являясь человеком, он имел какие-то трудности. С другой стороны, было полно людей, которые и сами не разбирались. Зато Кларк обладал - и мог получить в необходимый момент - такие знание, что простой человек не мог постигнуть и за всю жизнь. И они его не тяготили.
Но лечение Лекса он доверил технике Крепости, потому что залечить такие повреждения за короткий срок не смог бы сам земными методами. Вообще-то он не хотел выглядеть как похититель, а отсутствующий долгое время Лютор - проблемы для него, компании, людей, вообще это ни к чему, да и Кент не был уверен, что может его держать столько. Нет, столько злого и постоянно ворчащего Лекса он бы не выдержал, вот если бы тот молчал, как сейчас, было бы прекрасно. Потому что, как только Лютор погрузился в стазисный сон, его лицо разгладилось, приняло умиротворенное выражение, и Кларк смог выдохнуть.
Он всё ещё злился и одновременно с тем был рад. Оказывается, он сильно соскучился и хотел видеть Лекса. Вообще, хотел с ним поговорить, спокойно, как тогда, накануне вечера на яхте, послушать его уверенный интересный рассказ, потому что Лютор был самым умным парнем на этой планете, у которого на всё были ответы, и Кларк действительно многое от него мог узнать. Хотел, чтоб тот смотрел тепло, задумчиво, хитро, но не зло, не с ненавистью.
Супермен вздохнул. Хотел он определенно слишком многого, но по крайней мере теперь Лекс точно был жив, скоро будет здоров, Кларк не допустил его смерти, фактически вернул тот должок с пулей в голове - он ведь всегда может сослаться на это, чтоб не вызывать лишних вопросов. Якобы зуб за зуб, а не личный вопрос привязанностей.
Он хотел потрать время на что-то полезное, но вместо этого около часа совершенно бесцельно стоял в паре метров от капсулы, сложив руки за спиной и глядя на показатели. Процесс лечения шел своим чередом и завершился благополучно, о чем свидетельствовал звуковой сигнал и исчезновение виртуальной панели управления. Через минуту Лекс вышел из стазиса, открыл глаза и почти сразу открыл рот. Кларк вздохнул, пришлось подойти ближе и снять датчики с запястий. Нога и ребра уже были сращены, синяки сошли, остались только следы запекшейся крови.
- Тебе нужны только штаны? - Кларк вздернул бровь и посмотрел ему в глаза, вообще ему не стоило смотреть куда-то ещё, потому что он всё ещё считал Лекса красивым, и тот успел пару раз ему присниться в не самых приличных снах, о чем Кент никому бы в жизни не признался, - их и рубашку интеллект Башни посчитал непригодными и отправил в утиль.
Супермен даже получил какое-то моральное удовлетворение, произнося эту фразу.
- А твоего телефона у меня и не было, никаких других тут тоже нет за ненадобностью. Надень пока что плащ, я дам тебе другие вещи, - Кларк нажал нужную кнопку на самой капсуле, и прозрачные стенки опустились окончательно, давая возможность сесть и свесить ноги. Кларк хотел было помочь ему, но побоялся, что Лютор его отпихнет, а это бы очень сильно обидело. - Тут может быть холодно.
Почти все отсеки, в которых могло содержаться что-то важное, с чем мозг Лекса поработал на славу, были заблокированы на всякий случай. Отвел он его в просторную ванную.
Очень хотелось оставить его одного, потому что смотреть на него голого, уставшего, было почти выше сил Супермена. Но система недавно задействовала много ресурсов организма на регенерацию. То, что должно было растянуться на несколько недель, уложилось в час, Лекс мог просто уснуть, лежа в воде, у него могла закружиться голова или случиться обморок, к тому же он явно был сейчас не способен хорошо о себе позаботиться, о чем никогда бы не признался.
Вода в ванной набралась быстро до нужного уровня - она притекала не из крана. Кларк нашел мочалку, мыло, слов, чтоб сказать Лютору, не нашел.
Его в общем-то никто и не просил помогать сейчас. Вроде бы спас жизнь - хорошо. Помог разобраться с травмами быстрее положенного  - уже сверх. Но вот ещё отмываться от крови... Кларк провел несколько раз мочалкой по рукам, устроившись с торца ванной позади головы Лютора, бросил мочалку в воду и провел по голой мыльной коже руками, не надавливая и осторожно массируя мышцы. Он в общем-то наверное мог позволить себе это. Наверное. Но был готов, что тот ему обязательно скажет что-то очень ехидное и всё портящее.

Прощать Кларк его не решал определенно. Он не хотел, потому что всё ещё злился, потому что не понимал мотивов Лекса, не понимал, зачем тот играет в эту игру, ведь если он изначально знал, что к нему пришел брать интервью не просто журналист Кларк Кент, а Супермен, зачем притворялся? Чего он ждал от Кента? Что тот объявит всему миру, что он и есть журналист, который пишет статьи? Нет, Лекс не был дураком и должен был понимать, что бы это означало для Кларка, никакой частной жизни, ничего. Хотя он мог считать, что Супермену, мерзкому и опасному пришельцу, она и вовсе не нужна, что он не достоин жить в этом обществе и прикидываться одним из них. Кларк бы, может, и согласился, будь он действительно наглым вторженцем, осознанно прибывшим на Землю, но выбора-то у него никогда не было, это его родители отправили его сюда в бессознательном состоянии, его воспитали Кенты, и этот мир был ему дорогим и любимым домом, он не знал другой жизни и знать не хотел, а сила, что была в руках, могла послужить человечеству в качестве благодарности за гостеприимство.
Но, тем не менее, когда он прилично начинал рассуждать, за что же надо Лютора простить, то варианты кончались, рассуждения заходили в тупик и приводили к неутешительному выводу - Кент просто банально обиделся и был оскорблен в своих чувствах. Он просто чувствовал себя как будто отвергнутым, ведь Лекс затащил его в эту каюту, чтоб поглумиться или что-то в этом роде.
Он растер мыло и аккуратно принялся смывать его, подбирая подходящий ответ.
- Мне не за что тебя прощать, - как бы равнодушно ответил он, - ты ведь не устроил геноцид и не продавал мексиканские наркотики детям. И почти не занимался делами не Ближнем Востоке.
Он решил подчеркнуто не заострять внимания на том, что между ними было там в каюте, оставив их отношения на уровне деловых. Это бы почти получилось, если бы параллельно он с аккуратностью и удовольствием не оглаживал кожу Лекса, пользуясь положением и тем, что помогал ему, ослабшему после плена и ускоренной регенерации, смыть грязь и кровь.
Чертова Лютора было сложно обмануть, потому что он сам обманывал лучше, чем кто-либо.
- Ох, да... На Ближнем Востоке я... Шел мимо. Мимо ЛексКорп и услышал такие встревоженные слова людей: наш босс облажался, уехал и не вернулся, покинул нас, кажется, всё пропало. Они так расстроились и горевали, что я не мог бросить их в беде, никогда не бросаю людей Метрополиса в трудной ситуации, ты же знаешь. Им бы пришлось искать новую работу, это большая проблема. Пришлось помочь.
В самом деле, он почти не соврал. Он действительно летел мимо ЛексКорп, и не важно, что двадцать раз пролететь туда-сюда это не такое уж и мимо, а вот что вся ситуация вызвала острый приступ гнева и желание разнести к последним чертям всех, кто трогал его Лекса - ну и Лекса немного за компанию, чуть-чуть - вслух озвучивать не было надобности. Он не хотел в этом признаваться в открытую, ведь пока это сидело только в голове, можно было как-то игнорировать.
Как только он признается вслух кому-то, особенно самому Лексу, игнорировать уже не получится.
Задерживаться в ванной не было смысла, и Кент потянул Лютора вверх, чтоб тот встал, накинул ему на плечи полотенце и помог выбраться, придерживая на всякий случай.
- Тебе нужно поспать, - сказал он это тоном Супермена, с которым было бесполезно спорить. Нет, Лекс мог поспорить даже со слепо-глухо-немым и выиграть спор так, что тот бы его понял, но Кларк сомневался, что у него будут силы. Потому снова накинул плащ на плечи и отвел в спальню, благо, на этот раз идти было близко.
Как и все помещения внутри Крепости, его комната имела необходимый набор мебели, ничего лишнего. Кровать располагалась у стены, и к ней они направились, а свет переключился на приглушенный.
Наверное, Лекс бы хотел, чтоб Кларк вышел, но тот не оставил ему вариантов, впрочем, раздеваться и делать вид, что собирается лечь рядом, он тоже не стал. Уложил Лютора сел рядом боком и положил ему руки на спину, сначала просто погладив кожу в хаотичном порядке, а потом целенаправленно надавил на мышцы, массируя, разминая и разгоняя кровь по венам и артериям. Каким бы мудаком Лекс не был, в таком состоянии он вызывал только желание всё исправить, позаботиться, решить его проблемы. Пусть тот и не просил.
- Ну, а ты, Лютор, - он звал его так, когда злился, всегда, - скажи...
Кент наклонился вниз и без предупреждения прикусил кожу у основания шеи в районе седьмого позвонка, но не больно. Это должно было скорее быть приятно.
- Что ты делал на Ближнем Востоке?

Кларк понятия не имел, что ему делать с Лексом. Нет, логика Супермена говорила вполне однозначное - разбираться, как он всегда и делал, продолжать противостоять, не давать сеять зло в мир, пусть даже тот и был способен на хорошее дела, а ныне и вовсе любимчик всей публики, особенно в Метрополисе. Решать проблемы по мере поступления и точно не таскать в Крепость, когда на то не было никакой острой необходимости. Казалось бы, всё было более, чем ясно. Но только вот Кларк постоянно пекся за свою частную жизнь, за личность журналиста Кента, которую он не придумал, ведь он действительно жил в Смолвиле, учился, переезжал, начинал карьеру и двигался дальше. И, возможно, это был тот самый момент в жизни, когда стоило подумать о Кларке Кенте, а не Супермене, чтоб окончательно не оставить свою жизнь лишь супергеройством - ему действительно хотелось существовать в социуме, контактировать с людьми, иметь нормальную жизнь, в которой есть место чувствам, эмоциям, семье, простым бытовым радостям. Супермену тоже всё это было нужно. Он видел такую жизнь, он привык к такой модели, привык, что это нормально и правильно, хотел этого. Потому с Лютором в данный момент было всё сложно. От Кларка вроде бы требовалось решение - требовалось им самим и для себя, - но он сомневался, как последний кретин.
А ещё он не знал, как себя с ним вести, потому как бы прощупывал границы дозволенного. И этот легкий укус тоже был некой проверкой. Да, хоть Лекс и был расслаблен и слаб, но он никогда бы не позволил делать с собой что-то неприятное, особенно, Супермену. Кларк с обидой думал, что он террористам с Ближнего Востока может позволить больше, чем ему, и это злило и расстраивало.
Ответ его не очень-то устроил, Кларк мрачно глянул в спину Лютора и нахмурил брови.
- По крайней мере, я не пытаюсь вырастить из него живое оружие, - укоризненно напомнил Кларк, а потом добавил чуть задумчевей и искренне, видимо, реакция на "нашего сына" сказывалась, - и я прочел книги по педагогике.
Это было действительно так. Кент подошел к делу о воспитании Коннера со своей суперменской серьезностью. Но пока тот гулял, с ним всё было хорошо, а на кровати лежал голый и податливый - ну если такое с ним бывало вообще, пусть даже и из-за усталости, - Лютор. Кларк вернул ему руку на спину и слегка погладил кожу. Ему нравилось касаться этого тела, и дело было даже не в том, что Лекс был красив, подтянут и крепок, а на его коже почему-то отсутствовали даже шрамы, а в том, что это именно он, но вслух, опять же, произносить не стоило. Или стоило как-то прояснить для себя всё?
- Хочешь, я продолжу? - он в общем-то не обиделся, если бы Лютор ответил, что хочет спать, но совместить массаж с засыпанием, по-видимому, для него не было трудностью. Кент перекинул через него ногу и устроился немного ниже поясницы, хотя основной вес держал на коленях. Прежде, чем снова продолжить массировать мышцы, а как именно это делать правильно, Кларк знал, он наклонился обратно к шее и поцеловал то место, где недавно были его зубы. Потом немного соскользнул в бок, прихватывая кожу губами и проводя по ней языком, но пришлось напомнить себе обо всем.
И о том, что Лютор всё равно сейчас едва ли в состоянии нормально говорить. Но хотя бы с этим говорить нужно было всё решить прямо сейчас. Иначе Кент точно изведется, а ему уже надоело мучиться, когда ещё будет возможность так прямо поговорить с Лексом без необходимости смотреть в глаза и увиливать от его колких шпилек?
- Лекс, - Кларк позвал его и выдержал паузу, подбирая слова, а руки его тем временем продолжали надавливать на мышцы под лопатками, - так зачем ты позвал меня на яхту? Просто, чтоб сказать, что ты все знаешь? Мог сделать это раньше.
В голосе против воли проскользнула нотка обиды, Кларк мысленно обозвал себя полнейшим идиотом и заставил набраться решимости, чтоб как можно более четко сформулировать вопрос. И почему он так часто терялся перед Лютором?
- Я тебе нравлюсь? - он даже замер, руки остановились уже над лопатками, и Кларк весь напрягся внутри, потому что именно ответ на этот вопрос дал бы ему какое-то понимание происходящего между ними.