Эрик родился и начинал расти  в стране, где все верили в Богов и их божественную, великую силу. Им поклонялись, приносили жертвы и дары, устраивали в их честь святые праздники, чествовали их. Сам же Киллмонгер не мог сказать верит ли он в Бастет, поклоняется ли ее силе, готов ли он соблюдать традиции не ради страны, а ради себя лично. Он верит в то, что видел своими глазами, а Боги на его пути еще никогда не попадались. Лишь иногда в памяти возникали далекие образы из прошлого, как бабушка и мамы читали ему легенды об африканских Богах, о деяниях святой Бастет, о ее благословении для всех Черных Пантер, которые достойны этого звания. Еще в этот момент Эрик понял и твердо решил, что однажды сам добьется благословения Богини, получит от нее силы и право носить костюм Черной Пантеры.
Ребенком он любил слушать сказки и старинные вакандские предания, а еще иногда ему читали о Богах их других стран, чья мифологическая сущность так отличалась от их страны. Он с замиранием рассматривал картинки и слушал голос мамы или бабушки, а потом долго удивлялся, каждый раз повторяя, что это сказки, что такого попросту не может быть. Конечно, ребенком ему было легче поверить в Анубиса, Ра, Сехмет и Бастет, чем в то, что где-то люди верят, как на небесах царствует Иисус, как молниями и громом повелевает могучий Тор или славянский Перун. Он не поверил, что в Индии считают, что всю нашу необъятную Вселенную создал Брахма, как не поверил и во все остальное, ведь это чужие ему Боги, чужие предания и легенды, которые можно читать детям на ночь. Чужие как чуждо ему имя и фамилия, которые он взял в новой жизни. 
Он не мог сказать, верит ли в своих, не то, чтобы говорить о других. В чем смысл такой веры? Впрочем, в этом ненормальном мире, где после битвы в Нью-Йорке стало известно, что знаменитый, величественный, золотой Асгард существует, что в команде Мстителей сам Тор, что когда-то небоскребы в самом огромном городе США рушились из-за пришельцев и сражений с Богом Обмана Локи, Эрик уже ничему не удивится. Мир стал как-то загадочно меняться, а легенды одна за другой оживать, будто кто-то провел волшебной палочкой над той самой книгой, которую будучи маленьким мальчиком парень держал в руках, и все, написанное в ней решило чудесным образом ожить, явно заскучав находиться в своей клетке.

Но сейчас Киллмонгер вырос, он уже не тот мальчишка, который с открытым ртом и замирающим сердцем слушал старые легенды, передающиеся из уст в уста, он стал совсем другим, и у него сейчас столько личных проблем, что ни на какие благословения и божественные дары можно было даже не рассчитывать - все сам. Стивенс давно привык полагаться лишь на свои силы и не ждать подарков судьбы - суровая гарлемская жизнь научила его и не такому, в борьбе за выживание любое средство может стать самым подходящим.

Эрик сидел прямо на влажной от росы траве на высоком выступе. Он знал это место очень хорошо, потому что в прошлом часто любил отдыхать под этим огромным деревом акации, которое давно ему стало вторым домом и тайным убежищем, которое он когда-то разделил с другим человеком, который был ему улучшим другом, а сейчас стал худшим врагом.
H`Джадака смотрел на  открывающийся вид на Золотой Город и королевский дворец, которые были отлично видны с такой высоты, и его настигало легкое чувство дежавю и грусти. Когда-то он бегал по этим джунглям, растянувшимся на сотни километров, весело проводил время, играл с друзьями в догонялки, выслеживал диких ягуаров, тигров и пантер и даже не мог подумать, что совсем скоро его жизнь и жизнь его семьи кардинально изменится не в лучшую сторону, что впереди годы лишений и унижений, что впереди время для мести.

Он отправил в рот кусочек курицы и салата, уже доедая свой обед прямо руками, как это было принято на трапезах в Ваканде - некоторые привычки не хотели отпускать парня даже после стольких лет проживания в Америке.
Он посмотрел вдаль, чуть щурясь на свету, наслаждаясь прекрасной, солнечной, жаркой вакансдкой погодой - жару Стивенс всегда переносил с легкостью, что обычно для африканского жителя.
Однако спокойную трапезу парня кто-то прервал. Еще краем глазом и всем своим кошачьим обостренным чутьем он почувствовал, как некий незнакомец оказался совсем рядом с ним. Враги? Конечно, враги, другого варианта больше не было. Если бы у Эрика была шерсть, то сейчас бы она вздыбилась.
Он перестал жевать и резко повернулся к незнакомцу, а одна его рука легла на жилет, под которым был полный комплект оружия.
- Ты еще кто такой? - проговорил Эрик, прищурившись, внимательно изучая незнакомца. Он скользил по нему внимательным взглядом, понимая, что точно не знал его, и в то же время Киллмонгер понимал, что уже его где-то видел.