[indent] Женщина подхватывает пакет и спешно выходит из магазина. За ней коротко звенит колокольчик. Хлопает дверь. Мистер Блондин остается наедине с продавцом.
[indent] ― Какие-то проблемы? ― спрашивает Блондин. Он стоит перед прилавком, на котором лежат: одна футболка, брюки, пара вьетнамских шлепанцев. Белая кепка с надписью «Законопослушный Гражданин». Два «Сникерса».
[indent] ― Ч-что? Какие? ― нервно отвечает продавец и барабанит пальцами по коленке. На вид ему лет восемнадцать: тощий, волосатый, самокрутка за ухом. Плеер на поясе. Ближайший телефон у противоположной стены. Блондин улыбается:
[indent] ― Тогда в чем дело, ― он смотрит на бейдж. ― …Чак?
[indent] До Чака, наконец, доходит, и он принимается своими тощими, дрожащими от страха руками, заталкивать вещи в пакет. И всё бубнит:
[indent] ― Что? Проблемы? Нет, нет, к черту, никаких проблем…
[indent] Он действует Блондину на нервы. Чак с самого начала ведет себя скверно: стоит здесь с раскрытым ртом и пялится. Разглядывает. Думает, наверное: ну и дерьмо, ну и влип же я, черт-черт-черт.
[indent] Думает: на кой хрен я послушал эту суку, эту суку, которая ссала мне в уши, говорила, найди нормальную работу, Чак, устройся в тот магазин, Чак, хренов круглосуточный хренов магазин!
[indent] Или: этот парень, он приехал на гребаной полицейской тачке, одетый в гребанные больничные тряпки, заляпанные кровью. А на морде ― темные очки. Господи, кто вообще носит темные очки в три утра?
[indent] Ну нахер, наконец думает он. Я Чак, тощий, волосатый, сторчавшийся Чак, и с этим парнем у меня нет никаких проблем!
[indent] ― Ваша сдача, ― мистер Блондин вежливо улыбается и подставляет ладони. Чак высыпает монеты.

[indent] За три часа до этого по телевизору крутят «Крошку Доррит». Её крутят в то же самое время, когда мистер Блондин приходит в себя.
[indent] Он открывает глаза и видит над собой потолок. Он думает: ну и гадкий же, черт возьми, потолок. Безыдейный. В моей камере, думает он, в этой богом забытой дыре, вот где было, на что посмотреть: трещины, осколки штукатурки, махровые островки плесени. Тюремные зарубки, даты, имена и события. Кто сел, когда вышел, когда выиграл первую сигарету или подставил задницу. История. Каждый раз находишь для себя что-то новое.
[indent] Но это ― абсолютно другой потолок. Блондин поворачивает голову. Перед ним: зеленая стена, катетер, капельница. Аппарат жизнеобеспечения. В коридоре ведет взволнованную речь Артур Кленнем и его слова перемежаются телевизионным шипением.
[indent] Блондин двигает рукой, она поддается. Поддается и тело, так что спустя пару минут он сидит, свесив ноги к полу. Его кровать снабжена ремнями, но их никто не затянул. Кажется, они списали его со счетов. Мистер Блондин встает, опираясь на штатив капельницы, и выглядывает в коридор. Там, напротив его палаты, стоит пустой стул, на спинке которого ― полицейская куртка.  Он думает: нужно решать проблемы по мере их поступления, и вытаскивает картонный планшет со своей фамилией из паза. Это ― его история болезни, из которой Блондин ― то есть Виктор Вега, ― узнает, что пробыл в коме три дня. Что его состояние оценивается как критическое, и что шансы на выздоровление крайне малы.
[indent] Однако, вот он я.
[indent] Вик возвращается в палату. Там лежит пара коматозников: их койки так же снабжены ремнями.
[indent] Ему нужно прийти в себя.
[indent] Голова гудит как после долгого сна. Он вспоминает: замшелый амбар на окраине города, Марвин Нэш, вонь бензина и заводной мотив Stealers Wheel. Запах пороха, четыре гулких выстрела и ни черта больше. Кажется, его подстрелил Оранжевый.
[indent] Вик ходит по палате, опираясь на штатив: нужно привести мышцы в тонус. Через несколько минут он начинает ходить самостоятельно, а еще через пять ― отрывает от капельницы шланг и выходит в коридор.
[indent] За окнами темно, по телевизору по прежнему «Крошка Доррит». Её смотрят у стойки регистрации.
[indent]Вик идет тихо и медленно: на этаже, кроме него, дежурная медсестра и коп. Хорошо, хорошо, что он не на месте. Хорошо, что он решил, будто тройка обреченных коматозников не стоит его внимания.
[indent] Так хорошо.
[indent] Коп у стойки регистрации. Он сидит в обнимку с дежурной, тискает её полное тело, обернутое в сиреневую униформу. Вик видит их спины. Справа шумит телевизор. Кажется, они вот-вот перейдут к делу. Медсестра говорит:
[indent] ― Мне нужно пописать.
[indent] Коп отвечает:
[indent] ― Ты отключила камеры?
[indent] ― Только на пять минут, ― она говорит и выходит на лестницу.
[indent] Разве не хорошо?
[indent] Вик подходит к нему со спины. Коп слишком занят крошкой Доррит и своим стояком, чтобы обратить внимание. Мама всегда говорила, что внимание ― золото, и его нужно уметь заслужить. Можно сделать нечто особенное. Убраться в квартире, спеть песню, окончить школу с отличием или подарить цветы. Экстраординарное.

раз, два, три, четыре, пять,
вышел тигр погулять.
[indent] Шланг от катетера впивается в кожу, коп дергается телом. Вик прикладывает его головой об угол стола. Сильнее стягивает удавку и наблюдает, как корчится и разбухает залитая кровью голова. Он выглядит забавно. Вику нравится это его выражение: раззявленный слюнявый рот, вытаращенные глаза, растопыренные ноздри. Его вены вздуваются и тугими червями ворочаются под кожей. Гнилой, гнилой червивый коп.
[indent] Вик смотрит, как его пальцы сводит судорога, как он хватается за шею и дерет ногтями мясо, будто пытается проделать еще одно отверстие, через которое сможет дышать. Это бесполезно. Коп растеряно машет руками, барахтается, захлебывается кровью, слюной и своим удушьем. 

запереть его забыли.
раз, два, три, четыре.
[indent] ― Что же ты, приятель, ― говорит Вик.
[indent] ― Кровью меня заляпал, теперь еще и обмочился, ― говорит Вик.
[indent] ― Позоришь форму.
[indent] В карманах он находит: пару баксов, мятную жвачку, презервативы и ключи от машины.
[indent] На парковке пусто. Найти полицейскую машину не составляет труда. Вик нажимает кнопку, машина коротко пищит: ту-ту! Сигнализация отключена.
[indent] Первым делом Вик обшаривает бардачок. Там находит влажные салфетки, бутылку воды, смазку, лопатник с двумя сотнями и солнцезащитные очки. Очки и лопатник берет себе. Он отгибает левую заслонку: ничего. Только водительское удостоверение и фотография ребенка. Должно быть, дочурка. Отгибает правую ― и к нему на колени падает тугой мешочек с белым порошком. Не то, что Вик надеялся найти, но все же: бинго!
[indent] В машине нет пистолета. Его не было и в кобуре. Наверное, этот озабоченный олух выложил ствол, пока развлекал пальцами медсестричку.
[indent] Вик давит газ и едет в круглосуточный магазин.

[indent] На часах три тридцать утра, когда он выходит из магазина и заворачивает в первый попавшийся переулок: надевает новенькую футболку, штаны, шлепанцы, кепку. Теперь Виктор Вега ― Законопослушный Гражданин. Его это здорово веселит. Он откусывает «Сникерс» и тихо смеется.
[indent] Вик бросает машину у Чака: теперь ― пешком, как можно дальше. Он думает: Чак, кажется, был готов на всё, лишь бы я ушел поскорее. Умный парень. Сплошные инстинкты ― никакого геройства. Нужно было забрать у него плеер. Ну, ничего, ничего.
[indent] Он надевает очки и идет, тихо напевая:

i can't seem to face up to the facts
i'm tense and nervous and I
ian't relax
i can't sleep 'cause my bed's on fire
don't touch me I'm a real live wire

psycho killer
qu'est-ce que c'est
fa fa fa fa fa fa fa fa fa far better

[indent] И щелкает пальцами в такт.

run run run run run run run away

[indent] К восьми утра он на западной окраине. На улицу начинают выходить люди: пожилые леди с собачками, уборщики или бегуны. Такие беззаботные, почти счастливые, они думают, что он живет по соседству, и, проходя мимо, вежливо кивают и улыбаются. Одна милая дама с карликовым пуделем желает ему хорошего дня.
[indent] В восемь пятнадцать он заказывает бургер, колу и большую картошку. Время ожидания: пять минут. Вик идет в туалет. Это маленький, маленький грязный туалет с двумя кабинками, одна из которых занята, а другая дожидается ремонта. Он ставит руки на раковину, сгибается и дышит под счет: вышел тигр… три-четыре… запереть его забыли… мрази тигра подстрелили.
[indent] Над раковиной висит большое зеркало, и Вик смотрит на себя. Он думает: все хорошо. У меня в животе четыре дырки, но я жив. Я убил копа, и теперь этих ублюдков на одного меньше. У меня в животе четыре дырки, а я всего лишь немного бледноват. Я нашел деньги и кокаин. Я везунчик. Мне везет. Везде, кроме сраного туалета.
[indent] Из-под двери видны ноги и спущенные штаны.
[indent] ― Эй, ― говорит Вик. Он барабанит в дверь. ― Закругляйся, нахрен.

Отредактировано Mr. Blonde (2018-02-02 21:24:57)

[indent]– Вылезай!
[indent]Он бьет кулаком дверь. Этот сухой треск, скрип петель и плоский звон на ладони, они успокаивают. Чувство, которое остается в теле после того, как нанесешь удар: вибрация пронизывает кожу, отскакивает от кости и баюкает нервы. Когда бьешь, можно представить то, как упирается мясо в скелет, как его расплющивает словно сочную отбивную.
[indent]Он все еще бьет дверь.
[indent]Это – словно читать мантру, дрочить или медитировать. Расслабляет.
[indent]Можно подумать о чем-то кроме четырех сраных дырок в брюшине. Парадокс, но, испытывая боль, мы стремимся причинить боль другим. Нам хочется, чтобы они разделили её с нами, а лучше – чтобы страдали за нас. Будь это человек, животное или дешевая дверь.
[indent]Он всё еще бьет дверь, когда из-под неё исчезает нога. Вик останавливается. Одна нога. Аккуратно прикладывает к двери ладонь. Одна гребаная нога. Он поднимает взгляд вверх и видит голову. Эта голова, голова мистера Розового, она торчит там, над дверью, смотрит на него всего мгновение и – пропадает. Как в той игре, в «Убей крота», только не успел прихлопнуть, вдарить хорошенько резиновым молоточком по любопытному черепку. Хорошая игра, честная: не суй свой нос, куда не просят, и останешься жив да цел. Ему так захотелось взять и ударить эту голову точно в темечко, а потом ждать и слушать, как звонко сыплются монетки в пластиковую ванночку. Такая приятная она, эта фантазия. Вик улыбается ей почти нежно.
[indent]За дверью начинается суетливое копошение, он смотрит, как притоптывают на месте чужие ноги, эти быстрые, привыкшие к постоянному бегству ноги, празднично завернутые в туфли коричневой кожи. Только смеяться. И Вик смеется, снова стучит в дверь – в этот раз коротко, вежливо, с деловым почтением, – и отходит на два шага, улыбаясь, к раковине.
[indent]Мистер Розовый делает это красиво, без резких движений и ненужного шума. Вик слышит, как щелкает замок и медленно скрипит дверь. Розовый стоит там, в кабинке, держит одной рукой зажигалку, а другой – освежитель воздуха.
[indent]Освежитель воздуха и зажигалка. Домашний огнемет. В некотором смысле, это – единственно верный расход бутана. Раньше детвора бегала с ними по дворам: жгли воздух, листву или девчачьи косички, пока не заметит мать или сосед не наберет полицию. Ему так и не удалось подпалить кому-нибудь из них скальп, но пару раз случилось обжечься.
[indent]У Розового дешевая зажигалка: зазубренное стальное колёсико высекает искру из ферроцериевого кресала, а искра поджигает выходящий из клапана газ. Вик успеет съесть завтрак, пока мистер Профессионал будет чиркать об неё палец.
[indent]–  Я, блять, не хочу ссориться. Окей? – говорит мистер Розовый. Дверь ударяется о соседнюю кабинку и начинает медленно закрываться. На освежителе надпись: «Морской бриз».
[indent]Блондин поднимает ладони вверх.
[indent]– Спокойно, здоровяк, – говорит Вик.
[indent]– Расслабься.
[indent]Эти паникующие засранцы всегда действуют ему на нервы. Шумные, суетные, они мельтешат перед глазами, трясутся и дергаются: туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда – им хочется всадить пулю в лоб. Но этот мистер Розовый, этот господин Профессионал, еще тогда, в амбаре, он понравился Блондину своей восхитительной мнительностью. Он был циничен и рассудителен ровно настолько, чтобы понять, кого стоит бояться, а от кого – убегать. И он говорит: "Все мертвы". Нельзя, думает Вик, не может так, чтобы все. И Джо, и Эдди? Он смотрит на Розового и понимает – да.
[indent]Вик резко разворачивается и бьет ногой соседнюю кабинку, дверь хрустит и заваливается назад. Не может так, чтобы все. А как же, как же его свобода? О, чертов Джо, а Эдди, Хороший Парень Эдди… и Вик Вега – беглец? Беглец с голой задницей и открытой спиной, сам за себя, один в целой стране. Конечно, черт возьми, грустно, что ни Джо, ни Эдди больше нет с нами, они столько сделали для него, сделали для Вика, так много раз спасали его шкуру и так хорошо устроили после тюрьмы, уютно, неприхотливо, вернули в ряды, дали свободу. И где она, где?! В жопе, катится по кишкам и говну прямиком в пылающий ад.
[indent]Он долбит ногами кабинку, бьет по ней со всей мощью и дурью, которая есть в его закипающей голове, бьет, представляя, как ломает хребет Оранжевому, смакует это вязкое ощущение обуви в месиве дохлого тела. Всё ломается, визжит и хрустит, и Вик думает: нет, не-ет, пусть живет, пусть оживает, сукин сын, пусть подыхает раз за разом, раз за разом, за блядским, мать его, блядским, блядским разом!
[indent]Вик мог догадаться об этом раньше, о том, кто такой этот мистер Оранжевый. Но он был слишком занят, так занят, думал лишь о себе и о том, как хорошо, как повезло – выжить, очнуться, сбежать. Это счастье так грело его дурным пьянящим теплом, жаром безнаказанности, лихорадкой неуязвимости. Каждая минута: неоновый праздник на фитиле зажжённой сигаретки, алкогольный умат и кокаиновый дым. С этой адреналиновой горячкой было так приятно держать штатив, ходить босыми ногами по коридорам, гнать машину, шуршать обертками и фантиками из-под конфет. Была свобода, блуждающий аффект. Будто хотел сдачу крупными, а получил звонкую горстку центов – и не разменяешь. Зато как перекатываются они в руке...
[indent]А теперь здесь, спустя несколько часов, он стоит напротив этого дешевого, загвазданного туалета, в его лицо тычет зажигалкою с морским бризом хренов профессионал, от которого он узнает, что Оранжевый, этот невзрачный, но отчаянный тип, он, этот, мать его, чертов Оранжевый – блядский коп.
[indent]Вик мог догадаться об этом раньше, мог догадаться, как только этот урод нажал на курок.
[indent]Он прекращает. В трубах шумит вода. Вик разворачивается, идет к раковине, включает кран, подставляет руки. Смачивает ладони, медленно проводит по лицу и волосам. Выключает кран. Из него капает. Кап-кап, кап-кап. Вик ставит руки на раковину, расслабленно сутулит плечи. Кап-кап. Он смотрит на Розового через зеркало.
[indent] – Я разобью твою голову об этот унитаз, – говорит Вик. Он смотрит мистеру Розовому в глаза и хищно ведет головой то вправо, то влево. Примеряется.
[indent]– Или, знаешь, ты завязываешь с этим дерьмом. Убираешь свои причиндалы по карманам, выбрасываешь всю хрень из башки, и идешь со мной. И ты будешь жрать свой двойной бургер, попивая диетическую колу из трубочки, и расскажешь мне всё, что я захочу услышать, потому что в этот самый момент я по-дружески спас тебя от смертельной черепно-мозговой травмы. – говорит Вик.
[indent]– Окей?

Отредактировано Mr. Blonde (2018-02-09 01:05:30)