В глуши леса как раз нашлась времянка и судя по слою пыли, сгнившему дереву и следам диких животных вокруг дома, тут не ступала нога человека пару тройку десятков лет, а значит можно было не опасаться того, что кто-то может их найти.
Найти – это значит, убить.

Все произошло, как это бывает в книгах, подобных затянувшимся детективам, слишком уж быстро. Компания смялась, смешалась как старая карточная колода и среди старших на одного стало меньше. Гулко шлепнули волны о каменные лестницы, разбились и разошлись, и все снова стало тихо, и небо повисло молчаливыми тучами…

Короче, в голове Насти было слишком много посторонних мыслей, которые беззастенчиво затыкали тихий внутренний голос, нашептывающий, что цыганским духом пахнет и вообще надо бы валить. И как можно быстрее! Желательно, не оглядываясь и подальше.

Я не хочу в этом вариться, я этого даже касаться не хочу. Голод, мор и война - только в теории бравые всадники - приятно посмотреть, да страшно тронуть. По факту все это то еще болото.

- Ебанный ад! Монтгомери?! - Вот так просто, "ебанный ад" и "Монтгомери", никаких "добрый вечер, господин прокурор", "что вы здесь делаете, господин покурор", голый и с подсвечником в руке, замахивающийся на вора (как он думал), мистер Дэвидсон встретил в своем доме представителя власти с его, Уилльяма, вазой в руках на пороге его же спальни, пока на заднем плане визжала чрезмерно громкая Марион.

Единственным и самым приятным в этих стенах были мальчики. Все как на подбор – тоненькие, молоденькие, в белых рубашечках и черных бабочках. Мальчиков было не так уж много, но мальчики появлялись возле Сидни как раз в тот момент, когда она отнимала от губ пустой бокал. И тут оп!  - мальчик, пожелание приятного вечера и новый бокал игристого.

- Ты понимаешь какое дело, братуха. Вот ты меня уважаешь, и я могу тебе это рассказать, - заплетающийся язык – не повод молчать, Вий доказывал это своим пока что живым примером, хотя не далёк час, когда алкогольная кома догонит и его, - впервые за долгое время я счастлив был, понимаешь? Бабу себе нормальную нашёл, значит, жениться на ней хочу, а тут влетает эта краля рыжая, что ведьма на метле. Я даже уверен, что кот у неё дома чёрный, подносит её коренья всякие, когда она над котелком своим колдует, и спит она в гробу, мертвячка проклятая.

Горыныча он узнал, как и, пожалуй, еще парочку людей в своей жизни через Кощея. Видимо, они где-то накосячили, и судьба подкинула им друг друга.

Она выбрасывает сломанную сигарету в снег. Достает новую. Последнюю. Крутит в пальцах, словно думая, хочет ли оставить на завтра, дотерпеть до дома. Не помнит, есть ли что-то в ящике кухонной тумбы. Никогда нет еды, но всегда есть сигареты.
Рамона плоха в заполнении холодильника едой. Во рту слишком много членов, чтобы было желание п и т а т ь с я.

Лихо бледнело, краснело и поджимало губы, но голову держало ровно. Оно чувствовало себя человеком, который вломился на тусовку к неонацистам и крикнул "Шалом!"

«Нет, мне надо наслаждаться тем, что моя жизнь идёт по пизде». Слова не были произнесены вслух, но грозили стать девизом всей жизни.

Обычно я храбрая девочка, гордый орел, который за словом в карман не полезет. Но Винсент пугал меня до чертиков, до дрожи в коленях и это, наверное, было одной из причин, по которой мы все еще были вместе. Потому что вместе с порочным всеобъемлющим страхом этот мужчина заставлял меня чувствовать все остальное – и все это было на самой возможной грани.

Стю готовил какую-то лекцию в стиле «почему не надо ни на кого равняться», или «как важна индивидуальность», может быть, «как глупо пререкаться с преподавателем только потому, что он хорошенький», уже подбирал литературные примеры.

Утром, как обычно, просыпаемся первыми мы с шиншиллой. Иногда, когда я смотрю в её глаза, мне кажется, что в ней засело какое-то ужасно могучее божество. Но потом я вспоминаю, что она может склеить ласты от того как я чихну и это наваждение сразу пропадает.

Магде не нужно было звание закадычной подружки Лейн, чтобы выступать в роли эксперта, она нутром чувствовала, какой стержень скрыт внутри тонкой барменши. Это сталь ножа, это фитиль динамита, острая игла смертельной инъекции, спусковой курок пистолета. Только пробей броню, только порадуйся тому, что ранил её, как она тебя уничтожит.

Слишком увлеченный целью «заткнуть Фредди ты-прекрасный-певец-но-не-с-похмелья Меркьюри», Норман не заметил, что в комнате он был не один.

Своей целью он выбрал Карибское море - притом выбрал чисто по наитию. Крутанул глобус, взял дротик, кинул... Первые четыре раза он успешно мазал мимо глобуса. Путешествие на письменный стол или в стену - дело, конечно, занимательное, но зрелого василиска недостойное.

Уточнять кто и когда посмел уронить грозного Вия, что он стал таким ранимым (читайте уроненным) она не стала. Так же как и спрашивать с каких пор он увлекается гаданием и с какими морями волнуется.

Макс совсем не удивился, когда увидел, что бывший любовник тоже ушел в отказ, мол, я не я и лошадь не моя. Поразило больше то, с каким видом он это провернул: обычно такой эмоциональный, а теперь взъерошенный от возмущения, Кенрой сейчас мог бы номинироваться на премию "Мистер самообладание-2017" и иметь все шансы на победу.

Вот уж точно, опасаться следовало не тех, кто нашел в следующем далее за коридором помещении временный приют перед отъездом на уже постоянное последнее пристанище, а тех, по чьей вине произошло то, что произошло. Что если эти «кто-то» все еще здесь? Нет, не в замкнутом пространстве каменного мешка, соединяющего морг и «верхний этаж» бюро, а…

Нужно было не открывать, не подавать никаких признаков жизни, и они бы подумали, что здесь все вымерли.

Да, британец всегда был терпеливым. Он хотел бы унять мужчину и не слишком настойчиво пробует успокоить его (скорее, просто не бесить еще больше) тихо, осторожными движениями, как если бы уговаривал прекратить рычать испуганное животное, что смотрело бы на него из угла клетки.

Байер преимущественно этим и занимался – изучал генетические особенности легенд, включая то, что они различаются друг с другом. Сам факт лжи о существования «лекарства» вызывал грустную ухмылку – неужели кто-то правда рассчитывал на панацею? Равносильно мечтать о зелье, способном обратить тебя в какое-то животное, лишив всего человеческого начала.

Нежданный негаданный опрокидывает себя таблом в поверхность бара и начинает разводить сырость. Говорят, что слёзы женское оружие. Херня это все. Рыдающий мужчина вот это действительно страшно.

Кто-то скажет, что он мог ошибиться. Что это не мог быть один и тот же человек. Мунин же знал, что так бывает. И что его память никогда - категорически никогда! - не подводила его.

Отпуск был распланирован от и до. Две недели на кардоне вдали от цивилизации, людей, кругом птички, зайцы, лоси, а если пройти пару километров, можно и на баб голых, плещущихся в озере, полюбоваться. Главное – места знать надо.

- Стой до последних сил, ты просто в экстазе от всего этого, - скомандовала она, прожевав кусок щеки горе-насильника (нет, вполне возможно, тот был более, чем преуспевающим, матерым и даже известным, хотя бы в определенных кругах, однако ж последняя его вылазка не увенчалась успехом, став фатальной ошибкой, так что приставка "горе" вполне заслужена и уместна).

Случись подобный инцидент еще лет десять назад, Гарри бы запаниковал.
Возможно, устроил бы показательную истерику на тему того, что он монстр и только что сожрал человека. И уж совершенно точно бы переживал, обвиняя во всем себя.
Сейчас он попросту тщательно вытирает губы рукавом рубашки, кровь почти не заметна на темно-синей  ткани, неторопливо отвечает на сообщение Бэллы в Фэйсбуке, убирает смартфон в карман, подхватывает с сиденья свой рюкзак и неторопливо выбирается из машины на не слишком ровный асфальт парковки.

-Пожалуйста, дорогой гость, всё ради тебя, - ответил Девис на благодарность, - Ты часом не русалка или какая-нибудь еще блядская рыба? Я уже грешным делом понадеялся, что ты там просто утонул.

Не могу сказать, что я жалела, когда ушла от моих сестер-мавок, постепенно забывая запах скошенной травы и упругости снопов сена, но помня наизусть песни и пляски, что повторяла снова и снова, даже оставшись наедине, когда на меня накатывала грусть.

- Как видите, Сидни, я здесь, у Ваших ног, разве я могу теперь отказать, даже если это будет полка, - рассказывать дальше о том, что Доминик Уэлш никогда в жизни не притрагивался к домашним инструментам, он, конечно же, не стал.

Вообще, конечно, это был странный парень. С виду безобидный, но все-таки поход к психиатру ему, наверное, не помешал бы: над кольцом он явно фетиширует, раз с такой скоростью припрятало его.

«Что ты сказала, тварь? Ты не хочешь? А чего ты хочешь? Что тебе вообще нужно в этом мире? Что ты можешь ему дать, кроме своего "я не хочу", а?  Ведь чтобы что-то попросить, сначала нужно что-то отдать. А у тебя нечего отдавать. Ты ноль. Прыгай, Пташка, ты пустое место. Ты даже не успеешь почувствовать что-нибудь, потому что такие, как ты, не умеют чувствовать.»

Если бы Артуру давали по доллару за каждого обиженного им человека (или не особо человека), то он бы уже давно обогатился и открыл свое казино с блэк-джеком и темнокожими шлюхами, а не рассекал по славной унылой Шотландии в нелепом черном одеянии.

Выйти и объяснить, что вот, мол, я сотрудник Центра, хочу удостовериться, что вы легенда, возможно, незарегистрированная, и взять у вас образец для опытов? Или, еще лучше, признаться, что вот он тоже незарегистрированное существо, пытается выделить мутацию своего гена, и для этого ему нужны образцы схожих видов?

Ей нужно слиться с городом, впитать в себя его энергию. Она боится засыпать сейчас, потому что в последний раз, когда она засыпала с болью, её сон продлился не одно столетие. Она больше не могла позволить себе такую спячку. Второй раз ей не догнать этот мир.

Не став дальше грузить вопросами “дворецкого”, Айзек отправился к видневшемуся пепелищу, там его уже поджидал напарник. Тот выглядел не в пример лучше дежурившего на входе констебля в том смысле, что явно выражал то как должен выглядеть человек в такую рань. Но, на самом деле, напарник находился в таком виде всё время, не важно как много он спал или как сильно устал — это Айзек понял чуть ли не в первый день знакомства с ним.

Kristen Stewart

► Имя Фамилия: Любые. Буду звать Саманта (Сэм) ► Возраст: 22-26 ►Трудоустройство: Какое угодно, может айфоны и зонтики чинить в подвале. Член "Освобождения существ", хакер.

► Вид: существо (зарегистрирована) ► Легенда: Саламандра ► Способности Управление огнем, лечение себя огнем, изменение температуры тела. По желанию и согласованию с админами - некоторая трансформация веществ (в золото, да-да) и лечебные свойства крови.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Никто никогда не спрашивает Саманту, какой она была до того, как обнаружила в себе легенду. По той и так видно, что послушной девочкой она никогда не была. Просто однажды она попала в ряды тех, чья жизнь за один вечер или утро делится на "до" и "после". "До" - это до пожара в доме ее родителей. "После" - "Здрасьте, я Сэм, и я сожгла своих родных, психанув".
Еще от папы (папа был суровым и немного поехавшим) она усвоила, что никто не смеет обижать ее. Ее ведь достаточно колотили и травили на районе, до того как она научилась за себя постоять. Когда девочка попала, осиротев, в детский дом к доброму мистеру Кроуфорду, там всем быстро опытным путем стало ясно, что ее лучше не мокать в туалет грязной головой, потому что у девочки слишком хорошая память, она мстительная и любому, выждав удобного случая, даст прикурить с охотой. Она немного пугала детей, но умудрилась спустя пару лет стать душой компании. Ожог на боку, который позже (все в том же приюте, раздобыв чернила и робкого художника) она скроет татуировками. Вечно голодный взгляд и тощее тело. Ранимое сердце (правда, это без шуток), но слишком тяжелый характер и кулак. Таким подростком она была.
Она была классной девочкой. Даже доброй по-своему, способной, но не очень дальновидной. Да и кто в ее возрасте был бы. Так, например, очередное "после" наступило следом за тем, как она из компьютерного класса детдома смогла взломать какой-то некоммерческий фонд. Зачем Сэм нужны были деньги? А они и не были ей нужны по сути, она просто баловалась (по крайней мере, она так утверждала, хотя под ее кроватью всегда лежала собранная походная сумка). Кроуфорд любил ее, как и всех своих воспитанников, но у него не было выбора, кроме как сдать девчонку, как раз почти подошедшую возрастом к совершеннолетию, полиции. От хранителей порядка она отправилась в колонию для трудных детей на перевоспитание. Там ей должны были хорошенько промыть мозги.
Выждав пару месяцев в воспитательных целях, члены "Освобождения существ" (с подсказки все того же сердобольного главы детского дома) решили, что подающий надежды хакер им пригодится. Они забрали себе Саманту. Тогда ее заставили просить прощения перед фондом и раскаиваться. Носить чертов браслет. Поступить в колледж на какую-то хрень о "Безопасности информации". Но ее не кормили бурдой и не избивали. И Сэм, отойдя от стрессов колонии, обрела вторую семью.
Какое-то время она была самой молодой в "Освобождении", и ей не давали совершенно никакой самостоятельности. Но ее талант невозможно было игнорировать, и сегодня она - едва ли не главная по взломам и антивзломам в организации, и тысячелетние мужики без нее никуда. Безопасность документов и компьютеров, связь - все это ее стихия. Пакости - тоже. Стервозина она выросла та еще.
- Профессор, профессор, - Сэм садится перед Мерлином на стул и протягивает ему какую-то техническую штуку фаллической формы. Второй рукой водит карандашом по его запискам. - Я немного взломала какую-то оппозиционную радиостанцию. Шутят о геноциде всякое. Призовешь их к раскаянию за минуту? Ну или прокляни хотя бы. - У Мерлина глаза лезут на лоб, он готовится возмущаться. - А поздно. Я уже подрубилась. Тшш, - она поднимает в воздух перечерканную записку и тыкает на какую-то кнопку. Подбадривающе и очень любяще кивает. Записка коротенькая и вполне в ее духе: "Ебаш!"

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲

Просто "Освобождению" нужны люди.  И я считаю, что девочка с широкой душой и горящей во всех смыслах задницей нам бы не помешала.
Требование - быть самостоятельной и бедовой (иначе в квестах не выживешь). Твори что угодно.

маленького гопника кусок

пример поста

До того, как в дом решил постучать и засунуть свой горбатый нос небезызвестный публике блондин, в этом жилище разыгрывалось настоящее представление. Мерлин скакал по кухне, как рок-звезда, но все это делал молча и бесшумно, еле слышно шлепая по полу босыми ногами. Вжух - вверх, не хуже бутылки мартини у бармена, подлетает бутылка с соусом, из которой позже изящные пальцы щедро поливают почти готовые сэндвичи. Раздаются только благодушное пыхтение кулинара да далекие звуки городского утра за окном. Оп-оп - это Мальк крутит задом, скользя по полу и без единого писка крича на немецком в бутылку недавно ставшую хитом песню о воздушных шариках, прежде чем поставить соус на место. Кружки, конечно же, две, бережно ставятся на стол, таким жестом, будто мужчина крутит пластинки, и в одну из них, куда уже налит горячий кофе, падают кубики сахара - в такт мотающейся голове.
На последних звуках песни в своих массивных наушниках, которые сегодняшнему читателю показались бы настоящим антиквариатом, Монтгомери плавно плюхается на кухонный стул перед собственноручно накрытым (кофе, сэндвичами, гренками и беконом) столом, ставит локоть на стол, вытягивает ноги в центр кухни, плавно же нажимает большим пальцем кнопку "стоп" на плеере, что достает из нешироких штанин своих мини шорт, и снимает наушники с ушей. Совсем, кстати, не для того, чтобы услышать чье-то шарканье ног в гостиной и русскую речь, которая медленно плыла в сторону сидевшего на кухне мужчины. Просто уши вспотели.
Этим утром шотландец был в прекрасном настроении, как чаще всего бывал после прекрасной, простите за подробности, ночи любви. И он не очень хотел посвящать свое время завтрака разборкам со всякими русскими, которые взламывали чужие двери и в последние дни сыпались на него будто из рога изобилия, хотя он только неделю назад приехал опять в Эдинбург. Успевший поднести ко рту сэндвич, пока второй рукой откладывал плеер в сторону, Мальк прислушивается к чьим-то словам, что с ходу, без вступления, требуют присутствия в доме какой-то женщины. Малкольм может с уверенностью сказать, что в доме сегодня женщины никакой нет, есть только он, и вообще женщин в его смену здесь не будет (что за нежная "Оленька" - это еще к Уолтеру вопрос), но он не спешит общаться. Вместо этого с душой откусывает от сэндвича, принимаясь жевать. Благодарный слушатель, он вообще не перебивает нарушителя своей трапезы, который вползает на кухню задом наперед, критикуя картину, которая Мерлину нравилась. Мужчина только продолжает жевать, откусывая второй раз, чтобы не заржать в голос - гость (сколько в нем росту? от силы метр семьдесят пять?) на богатыря походил только массивной челюстью и начинающейся лысиной, что блестела бы, будь уютная кухня залита солнцем, как шлем.
Но такого было лучше не перебивать. За время своей женитьбы на русской барышне, что могла очень больно сделать яйцам, и длительных отношений с Кощеем, во время которых у того периодически обнаруживались тузы в рукавах и дамы в подвалах, Малкольм успел очень хорошо выучить русский язык, но не русский нрав. В его стереотипном, британском, представлении русские все еще были способны на что угодно, типа драться вприсядку и стрелять из балалайки. Так что он только пытался не потерять брови, которые от любопытства ползли вверх по его лицу навстречу краю волос, и взял в руки чашку - на случай, если придется от какой-нибудь балалайки отмахиваться. Ладно, шутка, просто со смаком отхлебывая, чтобы запить сэндвич, который от увиденного едва поперек горла не встал.
Нарушив свое молчание шумным глотком, Монтгомери улыбнулся мужчине, с которым, оказывается, был знаком. Это он понял, когда гость повернулся, встал напротив него с непередаваемым выражением лица и перешел на английский. Понял и даже немного расслабился. У волшебника, конечно же, появилось много вопросов. Например, почему его давний знакомый говорил по-русски. Почему Уолтер не предупреждал, что к нему в семь утра заходят всякие в дом. Наконец, как так получалось, что самые неожиданные знакомые шотландского колдуна вообще оказывались легендами. Но он точно знал, что блондин был адекватным. И был в проигрыше - Мальк не собирался сдавать без боя стул.
- Макс! - Монти упал в радостную паузу, посмотрел на старого друга секунды три, снова откусывая от сэндвича, приглашающим жестом указал рукой на стул, что стоял ближе к тому, и медленно перекинул свои голые ноги с таким вызовом, что сцена допроса с Шерон Стоун, снятая на десять лет позже, была жалким повторением этой утренней картины. Он дернул рукой, так что свободный стул подпрыгнул на месте, ударившись Киту под колени и призывая садиться.
Мерлин потянулся, снова приглашая сесть - чуть подвинув к себе вторую чашку, он принялся наливать в нее кофе. - А ты совсем не постарел. Помнишь меня? Малкольм. Как приятно видеть знакомое лицо спустя столько лет. Я уж было затосковал в этом изменившемся городе, совсем пока без друзей. - С улыбкой самого счастливого на свете человека, колдун игнорирует, как свободный стул хлопает бугая по коленным чашечкам, подпихивая к столу. - Будешь кофе? А сэндвич? - Мальк указывает пальцами на еду и вскидывает брови. Мол, ну не стой же столбом, не смотри на меня волком. Мол, понимаешь, ферштейн, компрендо? - Buterbr'...od'? Hleb s zakuskami?
Снова улыбнувшись мужчине, который раньше, пятьдесят лет назад, был его другом по имени Макс Файрмэн, небритый колдун пожал плечами и долил кофе себе, сосредоточившись на струе напитка, льющегося в чашку: - Какой Вилли? Прежний хозяин? Я заехал два дня назад. - Он отпивает кофе опять. - Картину привез с собой, кстати. Очень рад тебя видеть. Чем я могу помочь?

Myron Yanovich (Oxxxymiron) or Luke Evans

► Имя Фамилия: Олдос Мауэр| Aldous Mauer; ► Возраст: на усмотрение игрока, не младше 35; ►Трудоустройство: научно-исследовательский центр по изучению существ

► Вид: на выбор игрока ► Легенда: на выбор игрока ► Способности ...

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Истинный британец ни дать, ни взять - вобрал в себя самое худшее, оставив из лучших качеств лишь пунктуальность.
С детства мечтал быть великим и сделать так, чтобы о его имя ассоциировалось не только с писателем-антиутопистом и, когда Легенды, наконец-то, сделали свой каминг-аут, у него это начало получаться.
С самого начала он работал в НИЦ по изучению существ, ведя подпольно свою деятельность. Идея фикс (а если Олдос нашел свою Идею Фикс, то хер ты его оттащишь) научиться выявлять еще не проснувшихся существ и предотвращать их пробуждение. Естественно наполовину легально, понимая, что если начнутся пропажи Легенд, а в подвале его дома обнаружат их трупы и зловещие эксперименты, то мало того, что его выкинут из Центра, но и закроют в тюрьме, а после путь в науку уже будет заказан.
Он считал и считает этих Существ опасными для человечества, предрекая гибель расы людей, если перевес в сторону Легенд будет хотя бы на один процент. Их он не любил еще с самого их появления на людях, по его словам, естественно, говорил что-то об опасности и скрытости, а ссылаясь на Нацию Легенд (радикальную группировку Легенд) и их деятельность, пытался придать веса своим словам и аргументам, но никогда не выносил это в народ. Собрал вокруг себя группку лоялистов, которые, как секта, верили и верят каждому его слову и действию.
Но это подпольно, разумеется. На людях он спокоен, добр и обходителен, спонсирует либеральную организацию для отвода возможных подозрений от себя и своей деятельности. Довольно уважаемый научный сотрудник в Центре. Ведет больше психотерапевтическо-экспериментальную деятельность с Легендами и, по возможности, их родителями.
С Глебом они познакомились, когда тот пришел на опыты к нему добровольно, но после ушел из-за подозрений и нежеланий участвовать в чем-то не приемлемом. Почти с самого начала у них возник конфликт, который продолжается и по сей день: Глеб хочет разоблачить Олда, хотя имеет только подозрения и никаких доказательств, а Олдосу желательно затащить Глеба обратно, потому что он пока самый легкоизучаемый из своего вида.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲

Эдакое зло местного разлива: как Ганнибал Лектор, но не совсем.
Нужен игрок, который не сольется через пару постов, потому что персонаж планируется масштабный и, желательно, задействованный в сюжетке, как один из возможных антагонистов всех Легенд.
Если вы будете делать его Легендой, то желательно подробнее расписать, почему он так не любит свою расу.
По анкете помогу не только я, но и администрация.

пример поста

Глебу нравилось работать в морге, а как по-другому? Когда в твоем распоряжении чистый спирт и вода из-под крана — жизнь играет особыми красками, особенно, если ты скупердяй, привыкший экономить на своем здоровье и еде. Травка, конечно, тоже бесплатной не была — но это необходимость, а элитные напитки — блажь. Главное, не перепутать с формалином, а там и день начинался очень хорошо.
Правда сейчас в его стакане не спирт — стоило экономить, а то точно косо начнут смотреть на быстро иссыхающие запасы — виски с кофе в соотношении шестьдесят на сорок соответственно, потому что работа была такая. Тяжелая. Как-то не задумывался Глеб, что его вечное рабочее место, где воняло формалином, пусть и не так едко, как в России, будет совсем рядом с землей. Почти что подвальный этаж — это мука, особенно, когда без внешних стимуляторов: стены давят, а ощущение такое словно воздух в легкие поступать не хочет. Примерно так описывал когда-то препод по терапии ощущения астматиков — Глебу это не нравилось. И стоило рождаться Легендой, существом высшей расы, когда такая маленькая деталь, как земля могла заставить чувствовать себя настолько некомфортно, что приходилось все подавлять стимуляторами. Иронично, учитывая на планете с каким названием он, блять, находился.
— У тебя встреча с кем-то из лабораторий, ты просил назначить по поводу трупа Легенды, — ординаторша из больницы — милое создание, которое вгоняло в уныние одним своим бодрым видом. Он вообще не понимал, как это можно быть настолько бодрым человеком, когда весь твой день под землей в окружении трупов и с начальником, что больше был похож на обдолбанного долбоеба. Ну, по крайней мере, она хоть прикрывала и даже выискивала самый едкий освежитель для воздуха (в основном лаванду какую-нибудь), чтобы вонь от спирта, сигарет и марихуаны не создавал уничижительные улики спецом для боссов с верхов. — А мне нужно уйти. Завтра, думаю, не появлюсь.
Глеб кивает, оповещая о том, что все уяснил, роясь в телефоне и благополучно забывая о сказанном ранее. Это было легко, особенно, когда объем алкоголя с кофе в крови превышал эту самую кровь.
Исчезает она незаметно и под русский рэп, что звучит в наушниках у Стрелкова — Глеб считает, что опустился достаточно, чтобы позволить себе слушать такую музыку — с ней так же незаметно исчезает субординация, чувства меры и контроль. Под самокрутку, бережно отложенную в закрома ящика, документы заполняются как-то легче, веселее что ли. Со студенткой такой трюк не прокатывал, потому что испепеляющий взгляд в спину все же немного нервировал, наверное, даже больше, чем земля, которая все еще давила своим присутствием.
После второй порции импровизированного коктейля становится хорошо — даже слишком. И даже забрасывать работу не хочется, хотя бумаги унылые и скучные — никаких веселых убийств, чтобы вообще позволить себе уделить им чуть больше времени, чем обычно.
Как открывается дверь Глеб не слышит — в ушах все еще русский рэп вперемешку с каким-то шансончиком, тоже русским, естественно, и не хватает только огромной матрешки, российского флага и медведя на велосипеде, чтобы уж окончательно дополнить свой образ — зато чувствует приближение и голос почти что рядом с собой.
— М? — соображается лениво; вытаскивая наушник и оглядывая мужчину перед собой, до Глеба медленно, но достаточно верно доходит сказанное. Точно, его же предупреждали. Лениво вставая с места и немного пошатываясь, Стрелков указывает рукой куда-то за дверь, где находилась лаборатория — А, точно. Кто блять вас вообще пригласил в такую рань.
Главное, во время вспомнить, что он, но не подать виду, сохранив спокойное и нейтральное — насколько это вообще возможно — лицо.
— Тут проблема. Анализы крови какие-то странные. Яда больше, чем самой крови, хотя это баба, поэтому я почти не удивлен. Посмотрите.

Lucy Liu

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
The Rebel
Рыцарь Ордена Храмовников
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Это был долгий путь
Мятежная Бунтарка, которая так и не смогла смириться с тем, что её не выбрали на пост Магистра. Служит в Ордене более 40 лет, но так и не стала Магистром. Всему виной её радикальные взгляды на обычаи Ордена - она не готова смириться с вынужденным "рабством" рыцарей, которые могут прожить не более 60 лет после обряда и то, если будут верны Ордену. Считает это неоправданной жертвой, учитывая, что мир Храмовникам не особо благодарен. Товарищи по Ордену удивляются её долголетию, так как, казалось бы, с таким неверием в устои, долголетие давно должно было покинуть Бунтарку, а вживленная легенда уже должна была погубить её.
Её прошлое окутано тайной. Поговаривают, что один из её родителей был воплощением легенды, но подтвердить эту информацию сложно, так как рыцарь о своей жизни не распространяется.
Все же Бунтарка исправно исполняет свой долг, не забывает о балансе и занимается вербовкой новобранцев в Орден, так как её чутью на талант доверяют даже Магистры. Или же ей хотят дать хотя бы немного влияния в Ордене, чтобы она не устроила никому ненужный переполох в такое неспокойное время. Её стремление стать Магистром не знает границ.

Дальше - больше
Бунтарка понимает, что в скором времени она начнет ощущать негативные последствия обряда и своей долгой жизни, поэтому её главная цель - найти способ продлить долголетие Храмовников. Сторонники у нее имеются, так как мало кто из рыцарей готов окончательно смириться со своей участью. Бунтарка узнала, что один из исследовательских институтов занимается изучением долголетия существ. Она собирается заполучить результаты исследований и использовать их для улучшения обряда посвящения, дабы заработать себе знание магистра.

Sarah Rafferty

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
The Guardian
Командир подразделения связи с общественностью
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Это был долгий путь
Закончила Оксфорд, факультет политологии и международных отношений. Дипломат от бога, настоящая женщина и умелый медиатор. Человек с добрым сердцем и совестью, возможно, единственная, кто по-настоящему хочет помочь существам. Целеустремленная, сильная женщина, которая не боится идти всем наперекор ради достижения общего блага. Вероятно, идеалистка, но это незаменимое качество при вербовке новобранцев и отборе кадров. По её мнению, в организации уже хватает головорезов и настоящих ненавистников существ, и прекратить эту череду насилия можно лишь принятием новых кадров, более дисциплинированных и миролюбивых.
К существам испытывает искреннюю симпатию и интерес, ярая противница Билля о правах существ и не скрывает этого. Считает, что существа - это те же люди, которые имеют аналогичные им права. Из-за внутренней напряженности в организации и к воцарившейся ненависти к "тварям" находится в постоянной опасности, на нее регулярно совершаются покушения, как со стороны людей, так и существ. Тем не менее, её решимость от этого только растет, более того её 24/7 охраняют верные ей и её взглядам бойцы.

Дальше - больше
Всерьез собирается реформировать организацию изнутри, чтобы убрать агрессивные подразделения. Считает, что наличие подразделения зачистки недопустимо для современного мира. Надеется наладить отношения с Орденом Храмовников, чтобы побольше узнать об их методах и взглядах на мир.

Maisie Williams

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
The Dawn
Охотник, подразделение оперативно-розыскных мероприятий и разведки / Существо (на выбор игрока, лучше со способностями поиска)
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Это был долгий путь
Сирота, никогда не знала своих родителей, отчего выживать в этом чужеродном мире ей было еще труднее. Легенда пробудилась в раннем детстве, так что проблем девочка отхватила сполна - не раз попадалась на глаза полиции и даже побывала в психологическом диспансере. Не может похвастаться горой положительных воспоминаний, однако обладает завидным инстинктом выживания. Не раз была замечена охотниками, но всегда умело уходила от их преследований. Например, однажды прожила полгода в Календонском лесу полгода, так что обладает навыками выживания в дикой природе.
Она бы пожелала и дальше скрываться от властей и охотников, но однажды была поймана членом группировки Дал Риада. К счастью, она не была убита или покалечена на месте, её направили в научный отдел для изучения. Так как группировка нуждалась в дополнительных преимуществах над другими существами, а девушка просто желала остаться в живых, удалось заключить взаимовыгодную сделку, в условиях которой она должна помогать охотникам отслеживать  преступников (или невиновных) существ. Девушка в этом весьма преуспела, но чувство безопасности её так и не посетило.

Дальше - больше
Всерьез задумывается бежать от Дал Риады и от властей. Вопрос лишь в одном - куда? Можно примкнуть к мирному движению "Освобождение существ" или же помочь радикалам из "Нации Легенд".

И если смотреть в ретроспективе, внимательно и тщательно - по всему выходило, что страх накапливался по мелочи, чтоб в один прекрасный вечер распуститься шикарным бутоном; буять и пахнуть, не давая жить, думать, оставляя только реактивную часть разума. Ту примитивную его часть, которая не была способна к анализу: гром в небе - боги злятся, надо прятаться в пещеру, иначе молния может тебя убить. Какой-то языческий, доисторический ужас, оставшийся на подкорке после уроков литературы и истории.

Потому что вульфеншпицы - Лихо совершенно неожиданно это вспомнило - обгрызали верхушки корабельных сосен не потому что они были очень уж вкусными, а просто потому что им нужны были эти огромные шампуры. А потом они нанизывали на них людей, дышали на них своим пламенем и сгрызали. А потом ещё и зубы чистили сосновыми веточками, как зубочистками. И поел, вроде бы, и сосновая свежесть теперь во рту на весь день.

Да, ему было интересно, что это за мужик, который живет в лесу один, превращается в невесть кого, и может так мощно контролировать собственные превращения. Да, интересно. Но не надо понимать все так буквально, мохнатая сволочь!

Надо было что-то сделать, поэтому Артур растеряно огляделся по сторонам в поиске вариантов. Ударить Тито по голове бутылкой Амаретто? Избить всех когтистым Иваном? Одолжить у соседей огнетушитель? Плюнуть, поправить галстук и уйти в ближайший бар?

С людьми суеверными всегда иметь дело проще, чем с  теми, кто испорчен цивилизацией: они плохо понимают природу легенд и, что хуже, не хотят ее понимать. Раньше сосуществование видов воспринималась, как часть мира, и никто бы не мыслил требовать регистрацию у корриганов или муриоше. Но так как раньше никогда больше не будет.

Натура вещь тупая. Она не понимает, что правильно, а что неправильно. Есть только то, как нужно поступать и всё.

-Вот как…- Фредерик усмехнулся, с интересом глядя в глаза парню. Еще один причинятель добра и вершитель правосудия, - Наркоманов ему, значит, не жалко, и алкоголиков тоже. А что, если это спившийся кандидат наук, которого оставили без квартиры коварные родственники? Или хороший паренек, ступивший на скользкую дорожку, с которой он еще мог вернуться обратно к семье, если бы не ты? Санитар леса хренов. Идея-то похвальная, но за исполнение – два балла.

Мужчина жмётся к стене как испуганный пёс, уже не единожды битый своим хозяином, царапает короткими ногтями стену и опускает взгляд вниз, вжимая голову в плечи, стоит ему на мгновение пересечься глазами с горящими огоньками в чужих глазах.

Да, кстати, этот «прекрасный» день – тот самый, когда мне в голову приходит светлая идея устроиться на работу не куда-нибудь, а на скотобойню. Не то, чтобы хотелось доказать всему патриархальному обществу, что «женщины тоже могут», просто еще три месяца назад я резала птиц на птицеферме и это единственное, что я точно могу. Мало того могу, люблю скорее.

Действительно, что я понимал в красоте? Художник, потративший всю юность на поиски этой самой красоты в мелочах, в быте, в лицах прохожих. С грустью отмечавший, как мало внимания люди уделяют действительно красивым вещам.

Он вновь обращает внимание на труп, ловя себя на том, что морги и вот это вот все – ему не очень-то уж по душе. В своей лаборатории, когда работаешь с кровью, клетками или другими незначительными объектами, чувствуешь себя в большей безопасности и не задумываешься о том, что завтра уже ты можешь лежать на этом столе.

Просто старалась жить по совести и законам Божьим. Не потому что ей так нравилось, но потому что так было правильно. Спокойно. Играй по правилам и в конце тебя ждёт отдых, покой и мир в объятиях Господа. В Библии, правда, про существ ни строчки, но Магде хотелось верить, что для неё на Небесах место найдётся.

Уже почти не удивлялся некоторым вывертам и гримасам капризной дамы по имени «Судьба». Возможно, и эта встреча была из того же разряда. Ступаешь на путь принятия себя со всеми своими составляющими – будь готов пройти ряд испытаний, в том числе и вот такое. Не бежать от себя, не пытаться скрывать и отказываться, а просто – принять. И, быть может, это поможет не только тебе. Когда-нибудь.

Мальчишка собирается возразить, бейджик его с неинтересным "Марк" бликует электрическим светом, а ворот клетчатой рубашки распахивается у горла, обнажая взволнованно бьющуюся вену, в которую Милошу хочется очень лаконично и некуртуазно... клюнуть.

Как там говорится? Хотела как лучше, а получилось как всегда? Хотела поблагодарить, а оказалась в рабстве до тех пор, пока не слиняла от «хозяина» не без чужой помощи и собственной хитрости. Жизнь учит многому, особенно, когда у тебя за плечами несколько сотен лет такой вот «учёбы».

Тут главное было не переборщить с налётом «глупости». То есть показать «я тут только первый день, ничего не понимаю, но очень стараюсь», а не «я вообще не соображу, что я здесь делаю» и уж точно не «с уголка рта медленно стекает слюна».

Однажды, ещё в Канаде, Эдсит счастливо ужинала с невероятно симпатичным офицером; потрясающий ужин сопровождался непрерывными шутками и травлей баек про до-армейское прошлое; но в какой-то момент герой-любовник тем же ироничным тоном поведал, как его папашу разбил на старости лет паралич и как он, папаша, умер в собственной луже, не сумев перед смертью даже кликнуть жену, и в таком виде его нашли приглашённые на чай гости. Сейчас Тейлор чувствовала себя похожим образом, как тогда, сидя напротив красавца в форме; не ошарашенная, не в пучине отвращения, скорее огорошенная и разом потерявшая нить повествования, и единственной мыслью, оставшейся в голове, было «Какого хрена?!».

В конце концов если ей нужны были разговоры за политику под бутылку водки, она всегда могла засесть вместе с Горыней да Севой на кухне и по старой русской традиции через рюмашку вспоминать Русь матушку добрым словом и находясь на чужбине горевать по судьбе родной страны что ой куда-то не туда катилась судя по последним новостям.

- Черт те что... - шепчет Гензель и сдирает очередную мозоль с ладони. Знает, что нельзя, а все равно сдирает. Может надеется, что придет гувернантка или их старая экономка Мария и отругает, а после приложит к сорванному волдырю прохладную ватку, пахнущую спиртом, и замотает на сутки белым бинтом. Но никто не приходит, и никто не ругает.

В первый день ему становится просто лень, а солнце так палит нещадно, что энтузиаст-затейник в нем засыпает так же быстро, как и просыпается под боком у Яна; во второй начинается дождь прям с утра, давая Глебу знак, что его идея хуевая, надо поспать, «вообще завтра на работу и какого хуя ты встаешь так рано». Глеб с утром не спорит. В третий день все идет по пизде, потому что срочный вызов с работы, а его коллега так не во время взял больничный — судьба все еще против ранних прогулок и энтузиаста-затейника Глеба.

- Оп-па, - тряхнув головой, Кенрой встал и сделал шаг, - папаш, прикинь, этот мудозвон, который у меня  Мэри увел, вон он, голубчик, сидит. Ща-ща, я ему объясню, что так делать не стоит. – И не успел бармен отреагировать, завопить «только не в моем баре» или еще что-нибудь такое, как Феликс уже подошел к Вульфу, похлопал по плечу с возгласом «эй, приятель», после чего, стоило тому повернуть голову, врезал по челюсти с воплем.
- За Мэри!

Он обошел Элисон так, чтобы даже плечом или краем подвернутого до локтя рукава не задеть воздух вокруг лисицы. Со стороны наверняка смотрелось странно и комично. Только сам Булман к этой манипуляции относился ой как серьезно. Не дай бог попадет в этот ее рыжий флюид. – И что вообще происходит с этим городом, zakoleebalo.

- И рожа твоя крайне привлекательна, что бы ты там себе не думал, - психиатр смотрел сверху вниз таким пронзающим насквозь взглядом, словно собирался сказать ещё что-то очень важное, но внезапно легко шлепнул мужчину по щеке. - Только побрейся перед выходом, если что можешь воспользоваться моей бритвой. I konchai pit’, а то с такими ароматами нас развернут за километр.

- Правда, что ли? – Чиан ши с трудом удержал смешок, услышав разрешение кричать. У парня определенно все в порядке с чувством юмора; по крайне мере, такая фраза, сказанная расписанному с ног до головы чуваку с кирпичным фейсом выглядела донельзя забавно, - Право, не стоит так переживать. Думаю, я справлюсь.

И уж коли получил селфи от Катерины Павловны, то будь добр ответить на него, иначе получишь еще одно, которое уже будет не таким милым как первое. Впрочем первое селфи, которое получил Горыныч тоже было не очень милым.

Слова Джошуа пролетали мимо ушей охотника, даже не задерживаясь в сознании. Это ни его дело, рассыпаться в любезностях он явно не будет, да и не перед кем. А они все трындели и трындели, будто заняться им было больше не чем, но вот последняя фраза, будучи отличным предлогом для того что-бы ретироваться, была как раз кстати.

Макс не был уверен, что его метод наглого преследования сработает. Он вообще никогда не был уверен в собственных методах на все 100%, но все равно использовал их как только возможно.

- Кто умственно-отсталый? - возмутился Патрик, поднимая Суини с земли и, вероятно, не слишком-то адекватно тыкая псом практически в лицо незнакомцу, к которому он пристал. - Посмотри, нормальный пёсик. Ты же нормальный? - он развернул пса к себе мордой, тот тявкнул и лизнул ирландца в нос.

- Блюбу (люблю) мужчин в костюмах. – одной рукой в кармане спереди, другой сосредоточенно шаря сзади, ища карман еще и там. Должен же быть. Карман не находился, как бы усиленно Сидни не искала.

- Тём, прости, блять, я же не хотел. Я же не тебя, я этого. Тёма, прости. Я сейчас, сейчас, - поток извинений не останавливался, несмотря на злобное выражение на лице Карыча, потому что чувство вины за несправедливо обиженного друга придавило все остальное гранитной плитой весом во все огромное сердце мохнатого, в котором Алтынович занимал места больше, чем водка, русские березки и великий и могучий матерный вместе взятые.

Шум дождя и грозовые звуки, приглушенные закрытой дверью и запертым окном, продолжали доноситься сквозь щели постоянно, как шаги в коридоре, и точно так же вызывали двоякое чувство: вроде как это тебя не касается, ты в домике, но кто знает, может быть, раздастся стук, может быть, кто-то просто войдет без спроса и приглашения.

Что бы там ни было, девочка в нежном возрасте «слегка за тридцать» уже должна знать привычки своего организма.

Теперь Николас от них по другую сторону забора. На самом деле это не так уж и много, но этого хватает для того, чтобы навсегда перестать ему доверять. Теперь он убивает, пусть и не таких как она или Магда, но таких как Тейт или Шарлотта, а их жизни Чейс всегда ценила намного выше, чем даже собственную. Но даже не смотря на это она тосковала.

Доверие - вообще штука сложная. Оно возникает в длительных отношениях, а не во время первой же встречи в баре, и у Леди сейчас не было уверенности в том, что рыжая так настаивала на конкретике не для того, чтобы слить ее Дал Риаде или даже Нации Легенд.

Eva Green

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
CREATURES LIBERATION
аналитический отдел
Banshee | Банши
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Какую сказку вы рассказываете людям
В ирландском фольклоре и у жителей горной Шотландии, особая разновидность фей, опекающих старинные роды. Принимает различные облики: от уродливой старухи до бледной красавицы. Обычно ходит крадучись среди деревьев, либо летает. Издаёт пронзительные вопли, в которых будто сливаются крики диких гусей, рыдания ребёнка и волчий вой, оплакивая смерть кого-либо из членов рода.

Как всё было на самом деле
Ей было всего 17 когда начали проявляться способности. Напуганная внезапными видениями, девушка впала в глубокую депрессию и несколько раз пыталась покончить с собой. Длительные походы к психотерапевту вскоре сменились продолжительными сеансами у психиатра и длиннющим списком таблеток, что должны были избавить её от галлюцинаций. Она смутно помнит те несколько лет, только в кошмарах порой иногда всё ещё слышит тихий плач матери, когда её увозили в клинику. Ей бы там и сгнить, если бы однажды в стены чёртовой больницы не показались представители Освобождения Существ. Именно они вытащили её из психушки, привели в чувство и позволили наконец-то принять и полностью осознать себя. С тех пор банши с ними, за них, готова для них на всё. Травмированная собственным прошлым, она углубилась в аналитику и статистику, избегая контактов со внешним миром. Благодаря упорному труду и собачьей преданности организации она быстро стала одним из лучших специалистов. Однако мало кто знает, что она всё ещё сидит на таблетках, видит кошмары и сторонится людей. Тем не менее, это не мешает ей питать к Освобождению Существ благодарность за спасение.

Записная книжка закрылась со звучным хлопком (не доверяла древняя птаха всем этим современным гаджетам, а вдруг глюканет, сотрет все к чертовой бабке аль разобьется? Все же на бумаге оно надежней будет. Плевать, что и записи эти могут выйти из строя, промокнув или оставшись где-нибудь на столике какой-нибудь забегаловки или возле кровати (причем не своей). На самом деле сам процесс выведения букв на бумаге был чем-то медитативным, сакральным, расставаться с коим не было никакого желания.

Окунувшись в студенческую жизнь на седьмой сотне лет, Яга не осталась разочарованной. Порой кажется, что она хлебнула общения даже слегка через край – непривычно, прожив многие годы на почтительном расстоянии от людских муравейников, сразу оказаться в месте, где человечинкой пахнет из каждой щели двадцать четыре часа в сутки.

Королева улыбнулась подошедшему юноше, скользнула свободной рукой к его щеке. Огладила кожу тонкими пальцами, наслаждаясь изгибом скул, губ, трепетом ресниц.
Её рыцарь пока юн, горячен и не сдержан. Пока ещё жертва. Но волшебная страна извратит его, позволит внутри взрасти тому тёмному, что зреет как угли внутри. И не важно, что её милый Айлен не человек.

Прогулка завела Девиса в малознакомый бар, где он быстро подружился с бутылкой отменного виски и крепко прильнул к ней, более ни в ком не заинтересованный. Нет, неправда – один раз он попытался заговорить с весьма недурной пышногрудой блондинкой, но та просто молча удалилась. Что ж, бывает и так. Та бутылка виски все равно ему нравилась больше.

На мгновение ему показалось, что он слышал крик: старая паранойя, пройденный этап. После каждого взрыва неизменно аккуратно трогает лапкой психоз – эй, Фрэнк, ты кого-то взорвал, прислушайся, слышишь крики о помощи?

Крис дотронулся чуть дрогнувшим пальцем до изображения бывшей супруги и ощутил, как к горлу подступает давящий ком. Он не утратил надежду за прошедшие годы, он все еще ждал, но все чаще его одолевал вопрос: как долго сможет продержаться настолько туго натянутая струна, прежде чем лопнет?

Неприятно холодит кожу легкий июльский ветер. Едва касаюсь щеки, а пальцы липнут так, словно кто-то обмазал мое лицо карамельным сиропом. Но не карамелью било в ноздри.

Финальное и самое пугающее – смайлик. Этим желтым рожицами Кит никогда не доверял, а этот смайлик ко всему прочему полыхал глазами-звездами.
Потому выбор оказался очевиден.

Она слишком хорошо помнила отчаяние, прошившее ее существо и пригвоздившее ее к холодному полу, где девушка могла только безвольно рыдать от осознания, что не в человеческих силах сделать что-либо в подобной ситуации. Но, по иронии судьбы, ей до сих пор был необходим надежный дом, стены которого, подобно неприступной крепости, воздвигнутся над светлой макушкой и закроют от нее холодное бесстрастное небо.

А вот дальше стало совсем не до смеха. До нужной точки на городской карте оставалась, от силы, пара-тройка кварталов и не больше пяти светофоров на забитых транспортом перекрестках, когда успокоившиеся было мысли и утихшая настороженность вновь взметнулись, натыкаясь друг на друга, рождая в теле знакомые искорки легкой боли, какая всегда знаменовала пробуждение внутренней тьмы - когда та потягивалась, разбегалась по венам жидким огнем, предупреждая, но еще не выдавая себя.

Времени не было и восьми утра, стриженный под бандита давний знакомый требовал кофе, богатырей и Велимира.

Мари всегда казалась мне фальшивкой, хоть я и понимал – это и есть реальная она. Это не фальш, она действительно любит вспышки камер. Она ухаживает за собой и печется о каждой дети. Ей важно кто, где, что и как. Она эстет, педант и идеалист. И все это в совокупности выглядит, как робот.  Красивый длинноногий робот, способный отличить Gucci от Givenchy.

Тело словно отдельно от разума понимало, что нужно куда-то идти, что-то делать. Что у неё есть обязанности, какие-то важные дела, поручения… Есть что-то, из-за чего она утром скатывалась с постели, одевалась и шла по улицам Эдинбурга, постоянно врезаясь в прохожих.
Какое-то время ей везло, а потом на её пути выросла дорога.

А сумка, о которой говорит Милош, смотря на вспотевшего от нервов Оливера, под завязку набита незарегистрированными обрезами с грамотно запиленными номерами. И несколькими упаковками списанных патронов. Списанных где-то в Ираке, поэтому дело приобретает несколько неприятный поворот.

Свистнуть человека из психбольницы очень просто: заходишь в палату, морда кирпичом, подхватываешь бессознательную девчонку и бегом на выход. Все охраняют деньги и бухло, а без психически нездоровых администраторов бара здоровым членам общества только легче.

Плохо, когда начальник начинает кичится тем, что за зверства творятся в этом месте. Сара возмущенно выдохнула и сжала кулачки. Где-то за окном по стене поползло украшение из мха. Небольшой выброс энергии. Была бы её воля, мухоморы выросли прямо на голове у начальника.

Весь этот день был одним сплошным «разберусь с этим когда-нибудь позже», заставляя принимать её сиюминутные решения, соглашаться со всем предложенным и наступать на горло себе и своим принципам.

Зрение всё никак не кончалось.
Каждое утро Тито боялся открыть глаза, подолгу тёр их, вертел носом, принюхивался, пытался различить свет, закрывал лицо ладонями и только потом решался открыть веки. Потом он медленно убирал руки, рассматривал пальцы, моргал, смотрел в стену, потом в потолок, потом осматривал всю комнату, щипал себя, чтобы убедиться, что он не спит.

Что будет, если закрыть глаза? Смерть?
Я не боюсь умереть, никогда не боялся. И сейчас охотно принимаю судьбу. Быть может, незавершённость при жизни, оставленное во внутреннем кармане пиджака кольцо вернёт меня призраком.

Ящерицы на удивление злопамятные твари. Ну схитрила пару раз, ну умыкнула чего не надо, ну исчезла в самый не подходящий момент. С кем не бывает в конце-то концов. Но Кит от чего-то делал из этого трагедию вселенского масштаба. Вуд была практически уверена, тот же Кощей или тем более Вий так делают постоянно, но шишки все от чего-то летят исключительно в неё. Тяжелая лисья доля, тут уж ничего не попишешь.

Рина думала об этом, усаживаясь за стол с оттяпанным куском пирога, прямо к налитому Кики чаю. Она задумчиво покосилась на сахарницу. Потом поняла, что после куска выпечки за полночь, можно пользоваться принципом «Сгорел сарай, гори и хата!», после чего высыпала в горячий чай ложку сахара.
С горкой.

Там на столе стояла небольшая клетка с мышью, которую он упаковал в непрозрачную сумку, похожую на ту, в которой хранят еду для пикников, а сверху положил прозрачный пакет со шприцом, в котором находился тот же самый паралитический коктейль из яда Фредди. На пакет он наклеил бумажку с надписью “Уколи меня”. Да, всё это напоминало “Алису в Стране Чудес”, но примерно так себя Айдан сейчас и чувствовал. Осталось только понять, кем в этой истории является Фредди.

Он утирает губы и сплевывает отполированную косточку в лицо - опять не угадал, дурашка: вишня! из одиноко томящегося в холодильнике пирога. Подумать только, думает Мэтт, у буржуя - и пожрать в доме нечего, ради чего, спрашивается, караулили у хаты целый день? Сты-до-ба.

Нужно всего-то провести пальцем по сенсорному экрану, оттянуть зеленый значок в сторону и приложить, черт возьми, этот гребаный прибор к уху, чтобы сказать, что ничего смертельного и опасного не случилось, дабы гайтраш могла спокойно продолжить свою запланированную поездку, неужели это так, блядь, сложно?? Просто сказать "я обнаружила на своем ковре сраную сдохшую чайку, и это пиздец какая для меня трагедия, но ты делай, что делала, потому что это, мать твою, сущая мелочь по сравнению с настоящими проблемами"!

Арти очень хотелось потыкать в мужа палочкой, развести его на эмоции и как-то спровоцировать. И желательно, чтоб самому "тыкателю" за это потом не прилетело. Скучающий Ворон был тем еще ебанько.

Доминик, конечно, не Магнито, а эта загадочная мисс Крайст явно не супергерой Марвела, но всё равно было крайне интересно, какого дьявола она тогда потащилась спасать мир, не имея в загашнике ничего, что можно было бы противопоставить божественной силе Феникса.

- Нелюди наших бьют! – Пусть это и было весьма далеко от правды, но всем было плевать. Его почти сразу же приголубили по голове пивной кружкой из толстого стекла, но было поздно, драка начала набирать обороты, и бармен, читая «Отче наш», рыбкой скользнул под стойку, прижимая к груди бесценную бутылку контрабандной водки.

Глеб тихо хихикает даже не в кулак — в своей голове. Тихо хихикает, буквально физически ощущая, как лопается самомнение Яна, как оно скукоживается и забирается в норку сарказма, пассивной агрессии и презрении ко всему сущему.

Её мысли были подобны диким зарослям ежевики. Глухие, с дурманом лесного аромата, ветвями, отяжелевшими под гроздьями тёмных ягод. Когда Королева думала о простых вещах, к ней тянулся каждый клочок Великобритании, что она когда-то видела, знала, а, быть может, и увидела однажды во время полуденного сна. Будто сама земля наполняла любую мысль, фразу глубинным смыслом, посылала ей весть с далёких залитых солнцем полей, тенистых лощин, заросших рогозом прудов, чистых рек.

Нет, проснуться в постели с мужчиной ее не пугало. Она молодая, красивая, при желании может выглядеть еще моложе, и это нормально, ведь иногда нужно снимать стресс не только алкоголем и убийствами в подвале. Но вот замужем Мора уже была, и ей там не понравилось, и снова она туда не хотела, тем более за первого попавшегося мужика.

Я чувствую, как он дергается, поэтому хватаю его лицо обеими руками, вжимаясь в него всем телом. Мур натянут как струна. Я вижу, как медленно и бесповоротно в его глазах начинает плескаться ярость – и я была абсолютно влюблена в его тьму, не смотря на то, что мне иногда приходилось терпеть из-за нее.

Проводя параллель с этим вот несчастный Чейни, что так сладко посапывал невдалеке, Марк уже видел какие-то морские пейзажи и даже слышал отдаленный шепот волн. Наверное совсем скоро он почувствовал бы еще и ласковое тепло закатного солнца, когда совсем устроился бы на кушетке, прикрыв глаза и засопев вторым голосом вместе со своей несостоявшейся жертвой, но сейчас просто цеплялся за последние крупицы разума, не давая себе просто на просто мгновенно отключиться.

Да нет, не дурной день. Скорее уж странный. Я сегодня впервые не знал, о чём можно поговорить. Не потому что проспал и не подготовился. Сегодня мне просто нечего было сказать ни этому миру, не слушателям, ни самому себе.

Он покосился на свою коллегу по несчастью и морально приготовился к самому худшему. Учитывая тот факт, что он прошел три войны на передовой, а также прекрасный букет статей, за каждую из которых мог загреметь на приличный срок – худшие варианты в его представлении всегда выглядели так, что практически всем тем, кто их слышал, становилось дурно от таких перспектив.

- Оборотень-корги? – Патрик озадаченно и машинально затолкал телефон незнакомца (видимо, его имя было государственной тайной, раз тот его не назвал) себе в карман, вовсе не собираясь его воровать, конечно же. Он вором не был. Хитрецом  и мошенником – да, вполне, но такой жест у него случился чисто по рассеянности и растерянности, ничего более. Корги был перехвачен двумя руками и перевернут кверху попой. – С этой стороны вроде обычный корги.

- Будьте добры на ближайший песчаный берег. – голос Сидни едва заметно звенит, теряя привычную бархатистость. – Только не на тот, где постоянно находят трупы, части тела и всякий мусор.

Если бы каждая новая кошачья жизнь из девяти начиналась подобным грандиозным образом, то нет никаких сомнений – терять предыдущую не жалко.

Лаки любил людей с чувством юмора. Ну что поделать, у каждого свои слабости. У него была слабость к Суну, хорошему алкоголю, к качественно сделанным татуировкам и к людям, которые обладали хорошим чувством юмора. Друзей у него, правда, было мало, а вот знакомых – хоть отбавляй.

Злость она ведь понятна и проста, она избавляет от напряжения и помогает выплеснуть все лишние эмоции, показывает, что эти эмоции есть, есть и энергия. Безразличие куда хуже.

james franco only

► Имя Фамилия: Джой Рамси (Joy Ramsey) ► Возраст: выглядит на 30-35, реальный возраст — 92. ►Трудоустройство: личный помощник (правая рука, левая пятка, полноценное бедствие для окружающих, наемная сила, чистильщик, нет, не уборщик, вор и лицедей), официально на должности "семейного адвоката".

► Вид: легенда ► Легенда: лис-трикстер ► Способности Есть юридическое образование, которым он ни одного дня в своей жизни не пользовался. А еще способности к: — взлому с подручными средствами; — краже автомобилей; — похищению людей для последующего выкупа или пыток; — обращению с огнестрельным оружием и женщинами (или мужчинами); — выпечке. Трикстер как он есть. Способности легенды на ваше усмотрение, но помните, что персонаж скорее добр, чем зол.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Должники — это хорошо. Особенно это хорошо, когда они становятся из плохо контролируемых пособников, если так можно выразиться, друзьями, способными прикрыть спину, заварить чай и перестать провоцировать соседского пса, пожалуйста, Джой. А встретились они, когда Рамси, внезапно примкнув к группе грабителей, рискнул залезть в цыганский склеп. Выжил он только потому, что с перепугу начал травить пошлые шутки и рассказывать истории, когда увидел, как его пособники вышибают себе мозги один за другим.

отрывок из био моего персонажа; собственно, встреча

Последнее пробуждение случилось в 1949м. Милош Куза, он же Патрик О'Рилл, очнулся от ощущения удушья в самый разгар весьма неудачного ограбления. Преступники, решив, что в семейном склепе ценностей может оказаться больше, как и у всех потомственных цыган, чем в сейфе, спустились в заваленные хламом застенки, не сразу обнаружив мирно спящего на самой обычной кровати мужчину. Слегка покрытого пылью, но кого это волнует? Отсутствие гробов повлекло за собой цепочку изумительно нелепых выводов — от "ебаные цыгане забальзамировали своего дружка" до "сторож, охраняет ценности". Неудачное покушение закончилось тем, что склеп пришлось сжечь, инсценировав поджог. Слишком хлопотно оттирать кровь с "семейных ценностей".

Джой остался при семье, став личный помощником, а много после и "семейным адвокатом", Милоша Куза. Поначалу в его обязанности входила именно помощь — после длительного сна мелало понадобилось быстро войти в курс дела и понять, как сколотить состояние в изменившемся мире.
Вместе они путешествовали по Королевству, наживали себе проблемы и врагов, парочку раз оказывались в неприятных ситуациях на грани смерти, из которых удавалось выходить сухими благодаря врожденной верткости и хитрости трикстера. В общем-то, если не считать нескольких случаев реальной помощи, Милош всегда считал, что от Джоя больше проблем, чем пользы (залезать во все щели, совать нос не в своё дело и быть персональным яблоком раздора в семье, мазохистом-провокатором Рамси всегда умел), но, к своему же несчастью, он успел крайне привязаться к этому непоседливому существу.
Сейчас Джой стал неотъемлемой, хоть для кого-то и нежеланной, частью семьи Куза, верным другом и "решением всех проблем" (в частности тех, которые он находит себе и окружающим сам). Право быть "своим" Рамси отрабатывает любым грязным делом, которое цыганская семейка захочет ему дать. Нередко заметает следы и подрезает ниточки, ведущие к незаконной деятельности. Во многом только благодаря Джою Милош еще не за решеткой. Отсюда и "семейный адвокат", в несколько переносном смысле.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲

Менять внешность, легенду, как и указанные факты — нельзя. Имя менять можно.
Поскольку я ищу не только правую руку, но и собутыльника, игра будет динамичной и, обещаю, занимательной. Вряд ли удастся просто "посидеть в баре и спокойно выпить" без сопутствующих злоключений. Есть идеи для игры как на флеш, так и настоящее. Обеспечу даже альтом по желанию. В сторонней игре никак ограничивать не стану. Графон обещаю.
Отношения между персонажами планируются дружескими с обязательной перчинкой, т.к. по природе своей лис-трикстер, и спокойно усидеть на месте, не став яблоком раздора, для него сложновато. Не буду против, если у персонажа найдется "личная драма". Сделайте его интересным и живым. Полет фантазии не ограничиваю.
Перед написанием анкеты придется ознакомиться с моей, а еще пообщаться в личном режиме. Контактная информация есть в шапке гостевой.

пример поста

02:00, кабинет Милоша в доме Куза
Изначально это было не его идеей. Но если Оливер только скептически кривил губы, то порывистый Стево, он же Стивен, пожелав наконец выйти из-под крыла старшего брата и внести лепту в семейный бизнес, неделю не слезал с его ушей. Милош терпел, пока позволяло приличие, и только однажды гаркнул так, что зазвенел фамильный сервиз бабули Куза. К своему недовольству, очень выраженному недовольству, после пришлось самолично откачивать впечатлительного мальчику крепким чаем. И поддержать чертову идею с расширением. На вкус Милоша, если бы молодежь, куда менее почтительно относящаяся к его персоне, чем видавшие всякое старики, пожелала спросить, расширение — хренова куча смердящего полицейского дерьма, в которое он самолично собирался окунуться с головой.
И вот теперь, смотря на всамделишного черта из табакерки, Куза не может понять, чего ему хочется больше — плюнуть на всё и налить себе выпить, а заодно и новому знакомому, или пойти искать одного идиота, которому не суждено дожить до утра.
— Черт бы побрал этих арабов. — Милош сдается и поворачивается к бару.

Арабы всегда плохо относились к перспективе быть выдранными чертом, а вот пить в его компании, судя по всему, считают неплохим завершением сложного трудового дня. Как трудового. Как сложного. Алим всего-то побывал на переговорах у местного цыганского хлыща, отведал дорогого, дабы скрепить сделку, а затем, как всякий уважающий себе криминальный элемент, отправился уравнять соотношения крови и алкоголя. Как всё началось? Ну...

пять часов назад
— Стево, это твой человек? — Алим ощущает нервозность и бегущий вдоль позвонков холодок, глядя на мужчину, застывшего в кресле подобно взведенным курком. У него дрогой костюм, полный портсигар пахнущих гвоздикой сигарет и птичий поворот головы. Острый взгляд светлых глаз — смотрит прямо на него без какого-либо выражения. По кажущейся небогатой мимике сложно понять, что глава семейства Куза предпримет в следующую минуту. Алиму не нравятся такие люди, он себя рядом с ними чувствует добычей на разделочном столе. Даже после первого привода, сидя в суде перед въедливым судьей с неплохим расистским прошлым, он не ощущал себя менее защищенным, чем сейчас.
— Стево?
Застывший парень, в котором только отдаленно можно угадать цыгана, отвлекается от потрошения бара.
— Да, пшалоро*, нашел его через знакомых. — Короткий взгляд молодого Куза можно прочесть как "только попробуй всё испортить". Алим не портит. Он сидит молча, неуверенно держа в руках граненый стакан с неплохим виски. Вообще-то, виски просто чудесное, судя по бутылке, но сейчас ему и крошка поперек горла встанет. — Алим уже занимался оружием в прошлом. Правда?
Алим поспешно кивает. Он занимался охотничьей экипировкой, это немного другое, у него даже была лицензия. Но и перепродавал по мелочи, за что и сел на два года. Мог на значительно больший срок, но в его пользу сыграли недостаточные доказательства и слезливая история о недоразвитом брате. Адвокат, ради которого он влез в серьезные долги, отработал каждый фунт.
— Зачем ты... — Милош Куза замолкает, смаргивает недовольство, едва отразившееся во взгляде, и переходит на родной язык. Цыганское курлыканье для Алима звучит полной несуразицей, он не может разобрать и слова, но точно улавливает по интонациям, когда мужчина начинает злиться. Стево сразу же как-то уменьшается в размерах, морщит лоб и опускает взгляд в пол. Алиму остается только догадываться, о чем они говорят. По правде, он не уверен, что хочет знать. — Хорошо.
Араб вздрагивает, отрывается от созерцания подтаявшего льда в стакане.
— Ты говоришь, что сможешь продать стволы и не попасться полиции.
Алим осторожно кивает.
— Хорошо. — Милош Куза повторяется, но на этот раз это выглядит, как принятие на работу. — Завтра утром тебе привезут ящик. Начнем с малокалиберного. Сможешь продать дюжину стволов и не засветиться — ты в деле. Засветишься — мы никогда не встречались, ты меня не знаешь, я тебя тоже. Проболтаешься о нашей небольшой договоренности и твой скелет будут собирать по испражнениям атлантических палтусов, понял?
Во рту скапливается привкус застарелой ржавчины, но Алим снова кивает.
— Стево скинет тебе прайс. Накручиваешь не больше 5%. Мы хорошо платим тем, кто хорошо делает свою работу. Донесут, что больше — сам знаешь. — Милош поднимает свой стакан и залпом допивает неразбавленное содержимое. Стево поступает аналогично и Алиму, чтобы не обидеть хозяев дома, приходится последовать их примеру.
Жаль только, никто из Куза не знает, что он в завязке, и один глоток виски...

два часа назад
В общем, так он и оказался в "Бешеных Псах".
— Эй! — Алим поднимает голову от стойки, коротко стукает по ней опустевшим стаканом. — Повторить!

_________
*братец

Gal Gadot

► Имя Фамилия: нигде не оговаривалось, поэтому на ваш вкус ► Возраст: выглядит на 30-32, но может быть старше ►Трудоустройство: весомый человек в любом направлении на ваш выбор

► Вид: легенда ► Легенда: Химера, как пример, но оставляю на выбор ► Способности …

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
- Простите, а мы с вами знакомы?
- Правда, Сьюзен? То, что наш брак был для тебя ошибкой, я поняла, но прикидываться не стоит. Пара вопросов и опять можешь притвориться, что не помнишь меня.

Вот только Сью не притворяется, она, правда, тебя не помнит. А если точнее, не помнила, но твоё лицо, всё более знакомое с каждой секундой, пока она изучает его, а так же кольцо с рубином, что висит на твоей шее… Но давай начнём историю с начала, а не с пикантной её середины.

Официальная часть из анкеты

Вернувшись, домой для традиционного посещения вместе с отцом фестиваля огня Апхелио, узнала, что в этом году придётся отменить поездку. Матери диагностировали рак, и она проходит курс агрессивной химиотерапии. Был очень долгий разговор о том, почему Сьюзен узнаёт об этом только сейчас и слышит об этом впервые. Последней каплей стало их сотое повторение о нежелании беспокоить дочь, к тому же, до недавнего времени всё было не так страшно. Девушка хлопнула дверью и ушла. Остыть и подумать.
Правда, меры, что выбрала Бэнкс, были более чем радикальны, за эти три недели, которые она дала себе на «остыть», а родителям на «подумать», девушка наворотила много дел: она оставила работу в лаборатории, а так же успела побывать в браке и аннулировать его в одностороннем порядке. Вообще, об этом своём периоде жизни Сью говорит мало, сухо и только официально по делу. Болезнь матери застигла её внезапно, покинула работу по этой причине. Брак? Традиции семьи не позволили ещё минимум год связать себя узами брака, поэтому было так поспешно, о чём, почти сразу пожалели обе стороны и пришли к единственному верному решению об аннулировании союза. Всё просто и неинтересно.

Встреча произошла не в лучший момент жизни Сьюзен Бэнкс. Хотя, тебя определённо привлекла рыжеволосая девушка за стойкой бара, опустошающая стаканы виски один за другим, будто это была вода, а не крепкий напиток. Да и аура, что буквально заставила посетителей оставить вокруг неё значительный радиус свободного пространства, почему-то тебя не отпугнула, а наоборот, подстегнула подсесть. Для начала молча взять темп рыжей, а затем, когда виски развязало обоим языки и поговорить.
Ты помнишь что-нибудь из этого разговора? А из последующих? Если да, то это хорошо, потому что на тот момент Сью помнила лишь тепло и спокойствие с тобой.
Ты оказалась тем самым льдом, что остудил её разум и сердце. А ещё той, кто разбудил в ней Легенду. Случилось это всё буквально через пару недель после знакомства, и через день после официальной подписи бумаг о браке. Пробуждение началось со способностей, и Сьюзен запаниковала. Так что, постель ещё не остыла, а ты уже осталась без жены. Она сбежала, причём так быстро и стремительно, что ни причин, ни каких-то прощальных слов ты не услышала. Только кольцо с рубином, оставленное на столике.
После этого пришли бумаги об аннулировании брака, но вот то, чего ты не знала – Сью нашла способ чуть подправить себе память, ту, что включала тебя. Вот поэтому она тебя не помнит, и вот почему сейчас на тебя смотрит с таким ужасом и паникой в глазах.

Хотелось бы видеть стойкую женщину, которая знает, что она хочет и как это получить. Будет так, как сказала она, без всяких «или». Максимальный для неё компромисс – «не сегодня». Любит бросать и принимать вызовы. Занимает весьма весомую должность, но относительно недавно.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲

Планируется драма, стекло и посыпание хлорида натрия куда можно и нельзя. Обговорить можно практически всё, включая легенду, личные качества, внешность (муж, конечно, настаивает на этой чудесной женщине, но кем придёте, той любить и буду). Так же можно обсудить в пару или нет, но яркие флешбеки, выяснение причин расторжения брака в реале, а так же то, зачем создавалась эта женщина – пробуждение легенды Сью, точно будут. Можете вообще после брака уйти в орден безбрачных храмовников или Дал Риаду, обговорим и придумаем всё вместе.
Гидрюшник Хольмов уже ждёт с распростёртыми объятиями =3

пример поста

Одинокая фигура неспешно брела вдоль дороги, будто всё время мира было в её распоряжении. Как бы хотелось, что бы это было на самом деле. В действительности же, Сьюзен Хольм медлила по другой причине – ей необходимо было разложить свои мысли и чувства по полочкам. Весь этот день был одним сплошным «разберусь с этим когда-нибудь позже», заставляя принимать её сиюминутные решения, соглашаться со всем предложенным и наступать на горло себе и своим принципам. Если начистоту, ей просто хотелось исправить на «разберусь с этим никогда-нибудь потом» и забыть. Забыть к чертям этот день и себя сегодняшнюю.
Взгляд женщины не отрывался от крыши спасительного убежища. Ей даже не требовалось смотреть себе под ноги, этот маршрут она проделывала… Сколько? На этот вопрос можно будет ответить лишь шуткой из разряда «после тринадцатого раза все остальные – много». И это действительно было так много раз и так привычно, что каждый шаг был множеством прошлых шагов, а действия фактически доведены до автоматизма. Дойти до подъездной дорожки, обойти дом и направиться прямиком на заднее крыльцо, с которого открывается вид на сад. Сесть в один из стульев с мягкой подушкой и смотреть вдаль, наблюдая медленно падающее солнце за горизонт.
Сью пыталась понять, что ей делать с этим чувством предательства, что неожиданно (или ожидаемо?) застряло где-то в груди зияющей дырой. Если бы оно ощущалось как чужое, она бы давно плюнула и на чувство и на человека, что его принёс, да жила бы дальше, послав их подальше. Но чувствовалось так, что предала она. Вот только кого? Себя, Ларса, существ или людей? Хольм понимала, что готова была на многое ради мужа и шанса замять произошедшее, готова была договориться со своей или чужой совестью, даже была готова заключить сделку с дьяволом. И, почему-то, ей казалось, что именно это она и сделала. Ожидать такого исхода – да, но при этом оказаться не готовой к нему, всё равно что идти на пенную вечеринку, а после причитать о том, что на тебе не осталось сухого места.
Нет, слов своих Сьюзен не заберёт, выполнит все условия сделки, только затолкает это неприятное чувство поглубже и всё будет в порядке. А потом она найдёт владельца этого пристанища, два бокала и попытается закончить этот день чуть лучше, чем он был большую часть себя.
Видимо, первая часть с чувствами заняла продолжительное время, потому что Хольм почувствовала непосредственное присутствие возле себя, значит, поиски отменяются.
- Надеюсь, не помешала. – Сью продолжает смотреть в сад, собирая себя за один долгий вздох, а затем переводит взгляд на Дэвера, растягивая губы в приветственной улыбке. Хорошо, что надежды на то, что в другом случае Хольм извинилась бы и покинула резиденцию, не питал ни один из них. Это скорее была бы единственная фраза «Тогда я не мешаю» и смена дислокации, но всё в пределах этих владений.
- Сегодня мы будем исправлять этот день домашним шотландским виски. Для начала. Хотя, надеюсь, твой день прошёл лучше моего. – Женщина извлекла из своей вместительной сумки бутылку с темной жидкостью, присланную из её родного дома. Несколько лет назад её отец решил пробовать себя в изготовлении «воды жизни», изрядно преуспев на этом поприще. Сью так точно могла это подтвердить. Не то, что бы она имела пагубную привычку регулярного прикладывания к бутылке, но порция после тяжелого дня хорошо прогоняла усталость и давала разогнать кашу в голове. В данном же случае потребует много больше одной порции. Но прямо сейчас нутро буквально требовало обжечь горло напитком, иначе этот дерьмодень некстати выльется непосредственно на Криса.
- Если знаешь, что поступил правильно, но в душе всё равно недоволен собой и принятым решением… Это проходит? – Хольм шумно выдохнула, опуская плечи и вжимаясь в кресло. Всё же часть её неприятных мыслей вырвалась наружу, к тому же весьма сумбурно. Но, может, ей надо просто услышать этому подтверждение, что всё так или иначе встанет на свои места, желательно не своими словами и подвести черту под всеми этими недавними, крайне неприятными событиями, и по возможности сегодня.

Что есть у какой-то смертной, чего нет у нее? Через двадцать лет Амрита будет все также хороша и красива, а соперница постареет и перестанет быть конкуренткой, но столько ждать невыносимо!

В какой-то миг она решила, что терпеть больше не сможет - к черту эту жалкую попытку раздобыть хотя бы парочку заветных фунтов, дабы частично вернуть долг за мотоцикл, который ей купила Клэр. Может, в другой раз, но точно не сегодня, когда в ее расписание так нагло вклинилось кишечное восстание проглоченных бараньих потрохов.

Смены с Андервуд обычно проходили под лозунгом "БЛЯ, САРА!".

- Я здесь... - ответить "потому что вы меня вызвали" будет дурным тоном, верно? Уф, сложно. - Я здесь за тем, чтобы добросовестно нести службу и зарабатывать деньги честным путем, утилизируя все навыки и умения полученные мною в течении жизни? Сэр?

Люди, может быть, и не имеют сверхспособностей, но любой, кто боится, становится непредсказуемым и опасным. Только мало кто задумывается о том, что когда змея жалит, она делает, потому что боится. Всеобщая паника мешает слышать друг друга и доводы о том, что все могут жить мирно. Некоторые существа могут натворить много бед, потому что не осознают своих действий, они совсем не хотят вредить. Им нужна помощь.

Джеймса он не хотел впутывать ни в какие неприятности. Да-да, он собирался в них впутаться снова в гордом одиночестве, судя по тому, какими предложениями сейчас сыпал.

Это очень походило на мировой заговор объективной реальности против тебя, когда каждая проезжающая машина обязательно херакнет по луже рядом с тобой; кусок замороженного снега отвалится с крыши, дабы приземлиться именно на тебя в помощь гадящему в полете также именно на тебя голубю.

Не забывать, что в дрожь бросает от лилового, а при виде крохотного таракашки он готов захватывать Польшу, лишь бы не оставаться на одной территории с этим вредителем.

-Твоя мышь пока жива, но учитывая, чем ты её пичкал - это временно. Возвращать я ее тебе не буду, малышка заслужила выход на пенсию, - тон Фредерика так и кричал "ты изверг, а я в отличии от тебя еще не утерял остатки человечности".

Всё шло не так. Чувство вины никуда не ушло, не перекинулось на стоящего напротив человека, не стало сжирать его, забыв про доктора Уэлша. И Доминик снова сморгнул. Уолтер был переполнен собственной виной, переполнен так, что больше просто бы не влезло.

- Борода мне не идет. Без нее я смотрюсь выше. А киркой с одного удара и череп раскроить можно, капитан, - Йен очаровательно улыбнулся. – Но я, вообще-то, не горняк, кирки у меня нет. Я просто путешественник и немножечко волшебник. Умею становиться невидимым. И втираться в доверие. И снизу вообще видно очень многое. Например, когда кто-то, как дурак, ходит с расстегнутой ширинкой.

Нет, думать о том, что это все огромная подстава от новоиспеченных коллег, совсем не хотелось: может, будь Хейген на десяток годков помладше, он оценил бы такую шутку по достоинству, но после горячих точек в Мали чувство юмора ему стало изменять.

Вообще в центре реабилитации горынычу бывать не доводилось, да даже в голову не приходило сюда наведаться, о чем он теперь жалел. Тут же модельное агентство, разновозрастное. Девушки и дамы, сочные словно спелые яблоки. Осанки гордые, пальчики легкие, глазки блестящие, ноги длинные. А как они дефилируют по коридору, держа перед собой мисочку с пробирками. Ай-яй-яй, сердечникам сюда вход противопоказан.

Все равно еще народ будет полчаса собираться, кто-то обязательно вспомнит, что ему срочно надо отлить, кому-то хлястик на жилетке оторвут, у кого-то случится важный телефонный звонок от мамаши. Потом только соберутся. Что я, не знаю, что ли…

- Аррр, скотина! - кричать Сара намерена не была, но плечо заныло от такого обращения. И хорошо, что дриада была не деревянной. Иначе бы треснула. Ругательство пришлось весьма кстати. И суть начальство выражало и желание поместить его на место животных.

Думаю, мама бы сказала: будь умницей, не дерзи начальству и, молю, не трогай рукава. Будто слыша ее голос в голове, я растопырил пальцы и одернул рукава.

Он до сих пор не верит, что у нее были кукурузные плантации в Вирджинии, и рабы, которых она отпустила, внушив им идею о свободе. Точнее не совсем она, но она в этом участвовала. И сожгла все свои поля, хотя сжечь соседних плантаторов ей запретили.

Подпиши чек покрупнее, расскажи душещипательную историю про тигров/пингвинов/Вьетнам (или что они тут сейчас решили спасти) – и вот, пожалуйста, юркие девочки с блокнотиками уже хотят узнать, где же вы, мисс Холден, надыбали столько бабла и как ваше тощенькое тельце вмещает в себе столько любви к млекопитающим разных видов.

Люди по глупости своей мнят секс высшим удовольствием. Херня, они просто ничего не понимают в охоте.

- И какой мой любимый цвет? - Малкольм, который прежде сосредоточенно смотрел на дорогу, периодически потирая лицо рукой (и прикрывая от карканья ухо), с улыбкой то и дело оборачивался к ворону, уверенно скакавшему по переднему креслу его вместительного фургона.

Это был её тип самообмана – постоянно думать о том, что кому-то может быть хуже, чем ей. Кому-то счастье нужнее, чем ей.

Но, в конце концов, они шатались по степям и весям больше четырех столетий, подчиняясь неустанной жажде движения дьявольского пса, хватит, каждому несчастному призраку нужен свой замок, свои стены, внутри которых можно расслабиться и «погреметь цепями» без вреда для себя и окружающих, хотя бы ненадолго.

Мда, не сложилось у сирены с ролью невинной жертвы ночного гостя, что предпочитает двери окно и девичью шейку бараньему бедрышку. А если бы и сложилось, то черт его знает, кто страшней - оголодавший (ну, например) вампирюга или злобная сирена.

Но если в сказаниях и в сказках, что он слышал в детстве, всегда было спасенье, то ему – никогда.

Наш пострел везде поспел, как говорится, не успел прилечь на койку, а уже на медсестричек засматривается. Старый засранец, и ничего ж ему не мешает, даже гипс.

Чёртова тварь, сбитая незнакомцем, зашипела тому прямо в лицо, словно готовясь это самое лицо тут же на месте и отъесть; Фрэнк дёрнулся к карману куртки за взрывчаткой – куртки не было.

В голове опять тихое хихиканье из-за реплики Дена, а в динамике телефона очередной русский рэп — не одному ему деградировать, ну.

Его вопросы заставляют затуманенные глаза проясниться, оглядеть его чистое лицо и улыбнуться. То ли ободряюще, то ли подначивающе, чтобы то, что зрело в нём, лопнуло. Пролилось тёплой водой, и он рассказал ей свою историю.

На секунду Ян задумывается, на кой черт его позвали, если ни одного анализа еще не было сделано, а он тупо просиживает здесь свое время. Говорят, что Скотланд-Ярд высокоорганизованная структура, но на деле такое же распиздяйство, как и везде.

"Охотники убивают легенд", говорят ему в "Освобождении существ", "они полагают, что мы не умеем контролировать свои инстинкты, и забывают, что у людей тоже рыльце в пушку. Они вносят дисбаланс и провоцируют людей на агрессию против нас. Мы той же монетой платим тем, кто убивает наших детей и любимых, и они приходят за нами, выставляя нас чудовищами. Все, что мы хотим, это свободы и спокойствия, права жить и не прятаться, но в этом праве нам отказано. Если законом гарантируется равенство и справедливость для всех, то где же равенство и справедливость для нас?"

Факты — орудие знающего, но их же отсутствие — страшная кара для вопрошающего.

Кипятите чайник, запоздалый файв-о-клок, будем, блядь, культурно разговаривать за фарфоровым сервизом.

Наверное, это нормально. Почти примерно так и выглядят нормальные семьи. Не то что мы, психопат-берсерк-типа-натурал и психиатр-василиск-гей и его маленькая дочь.

Этот день определенно станет одним из сотен тех, что выбивались из привычного графика, о которых можно потом рассказать детям, приправив поучениями вроде "сначала проверяйте машину, а потом садитесь" или "держите при себе умных людей, которые вовремя о вас позаботятся", ну и, конечно, главное - "не суйтесь, blyat', в политику".

Этот темари, у которого чуть съехали нитки, у которого внутри все так же звенит тихий бубенчик – ее. Ее, Аомамэ. Ее, кошки, которая жила в старом святилище.

Вот они минусы злоупотребления алкоголем, дети. Ведите здоровый образ жизни и однажды попадете в Храмовники, если сильно повезет.

Стоит ли говорить, что всякое желание дальше обедать пропало, потому что Патрик чувствовал себя так, как, вероятно, чувствуют женщины после родов, и ему просто хотелось научиться обратно нормально дышать больше, чем обедать.

На дворе 21 век, и трупы прятать становится все тяжелее! Особенно в чужих домах во время званного ужина.

Adam Levine

► Имя Фамилия: Jim Stark ► Возраст: лет 100 ►Трудоустройство: повар в баре "Бешенные псы"

► Вид: существо ► Легенда: Ку Ши ► Способности псина

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Вы уже где-то это слышали.
Банальная история о грустном еврейском мальчике, что потерял всю семью в концлагере, выживший только благодаря внезапно проснувшимся способностям существа. Обезумевший от страха, горя и обрушевшегося на него осознания себя легендой он чуть не сошел с ума. В итоге несколько лет скрывался по лесам вгрызаясь в глотки немецким ублюдкам.
Только спустя пару лет после войны он решился вновь вернуться в мир людей. Получить новые документы и новую личность было не сложно. Кое-как, то ли угрозами, то ли хитростью он умудряется сбежать из Европы в Штаты, поклявшись себе никогда не возвращаться в Старый Свет.
Нищий, озлобленный и затравленный он пытается начать новую жизнь где-то в Чикаго.
Годы идут. Он находит какую-то низкооплачиваемую работу, усмиряет дикого зверя, что все еще помнит вкус человеческой крови и жалобно скулит по ночам, встречает Её и уже почти не видит кошмаров.
Через год Она говорит, что хочет детей, он боится и долго уворачивается от вопросов уже жены, что бы в итоге скрепя сердцем открыть ей свою тайну о своей природы. Вопреки ожиданиям Она не боится и все еще остается с ним. Через 9 месяцев они становятся родителями. А еще через год он становится вдовцом.
Охотники врываются в их дом днем, пока он на работе. Никаких увещеваний и разговоров. Они точно знают, что где-то здесь находится опасный зверь и им плевать, что тут же находится просто женщина и просто ребенок. Всего лишь люди. Но это они поймут уже после. На него устраивают засаду там же, в детской, пока сотрясаемый беззвучными рыданиями прижимает к себе труп своей крошки, не понимая, что крохотное сердечко уже никогда не будет бится. Едва живой он все же вырывается из засады, унеся с собой, кажется, пару-тройку жизней.
Вся его оставшаяся жизнь сводится к одной цели, что болезненой точкой пульсирует в голове. Он убьет их всех. Собственными руками, перегрызет глотки, выверенно вырежет сердце. Не важно как, но он точно истребит это блядское охотничье племя. Много лет он курсирует по Штатам не давая жизни местным и устраивая свою дикую охоту. Но когда по миру разносится весть о том, что в Шотландии правительство собирает Дал Риаду он не оставляет себе выбора. Возводить этих ублюдков в ранг госслужащих это уже слишком. Похоже ему все же придеться нарушить данное себе обещание и вернуться в суку Европу, но чего не сделаешь ради своих Крошек?
Он прибывает в Эдинбург, находит какой-то клоповник, что сдают за копейки и так удачно, рядом находится какой-то бар, название которого он находит ироничным. Еще не постоянный, но уже частый гость за стойкой. Персонал находит его приятным малым, а рыжая барышня за баром слаба на передок.
Чейс привыкла окружать себя чудовищами, привыкла к загнанным и одиноким тварям вокруг себя. Быть может по этому, ей кажется, что в баре ему самое место и он может стать частью их чудаковатой импровизированной семейки? Вот только Шлюхе не вдомек, что в отличии от одиночеств, что пригрела она у себя на груди у него есть четкая цель, которая ей точно не понравится.

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Это не Магнето и не Логан. Это не заявка в пару и даже не история о прощении. Это не грустная повесть об одиноком человеке, которого жрут демоны прошлого.
Это жуткая байка, о монстре, что точно знает чего он хочет и четко идет к своей цели, не оборачиваясь назад и не считая случайные жертвы.
Приходи и не доведи меня до добра, до греха я сама тебя доведу. Дай просраться нашим охотникам и покажи Нации Легенд, что такое настоящая борьба и кровь.
Да Джим не лишен ничего человеческого, он создает впечатление приятного парня с несколько жестоким чувством юмора. Он готовит божественные завтраки, знает толк в хорошем мясе, любит бурбон и весьма комфортно чувствует себя в кругу персонала Псов, благо, что все они существа. Вот только для него они лишь ступень, промежуточный этап и ради своей цели он спокойно пустит их всех в расход.
Я тебя очень жду, обещаю естественно играть, любить и комфортить. Пожрем стекла, пустим кровушку и захлебнемся желчью.
На внешности не настаиваю, на занятости тоже. Любые детали истории менябельны, я даю лишь набросок и ни на чем не настаиваю. Ты главное приходи. У нас тут классно, тебе понравится.

пример поста

Погоди милая, ну куда же ты так спешишь. Не торопись пожалуйста. Черт. Магда. Посмотри на себя, ты такая красивая... Чейс усмехается наблюдая за серьезным лицом Крайст. Аккуратные губы, тонкие черты лица, плавный изгиб шеи, мягкие плечи. Магда красива, красива как арабская лошадь, как чувственное фарфоровое изваяние. Она красива той абсолютно асексуальной красотой, что нынче так плохо понятна молодежи. Чейс чувствует прикосновение тонких прохладных пальчиков к своей ладони, такое спокойное, но очень однозначное немое иди за мной. Она помнит что просила об этом, но сейчас это последнее чего ей хочется. Ей нужно подняться на этаж, попасть ключом в замочную скважину и она окажется в руках мужчины хотеть которого кажется чем-то правильным, быть с которым сейчас кажется самим собой разумеющимся. Но черт, черт возьми, сейчас этого никак нельзя допустить. Светлячок окурка летит в урну и Шлюха послушно плетется за Троянской. Ей хочется домой, в уютную спальню, растекаться похотью по простыням и полу, отравляя желанием воздух в квартире, доме, районе... бесконечно отравляя его и питаясь влагой, которую источают отравленные в горячке. Бесконечный замкнутый круг, вырваться из которого только сможет только она. Хаос внутри неё так настоятельно просится наружу, но Чейс все ещё помнит что так нельзя, по этому все что ей остаётся это довольствоваться прохладными прикосновениями совершенного фарфорового изваяния.
Она понятия не имеет какими путами они добираются до квартиры Магды. Была ли Чейс здесь до этого? Нет, не в коем случае. В отличии от Тейта и Чейс ни Николас, ни Магда не имели привычку таскать к себе в дом всех несчастных и обделенных жизнью зверушек. Так очевидно бережно ранили уединенность своего жилища, возможно считая его единственным островком где возможно их счастья. А может и нет. Магда не делилась подробностями личной жизни. Не многие вообще догадывались о её существовании, а те кто догадывался предпочитали не соваться на столь опасную территорию. Чейс же было просто все равно. Она уважала чужое право на личную жизнь, но по большей части ей действительно было все равно. Каждый дрочит как хочет, по отношению к паре состоящей из конченой христианки и храмовнику, что ходит под обетом безбрачия это выражение сразу начинало играть новыми красками. Это были странные отношения, но Чейс ли говорить о странных отношениях?
Квартира Магды не представляет из себя ничего особенного. Не пугающе аскетично, чисто, спокойно, с некой навязчивой переодичностью на глаза нет, нет, да попадались религиозные символы. Совершенно ничего особенного и примечательного. И, что более важно, на вкус Чейс совершенно бесполо. На ходу снимая куртку, она ориентируется скорее интуитивно, нежели по четким указаниям хозяйки. Все что ей нужно это кухня. Открыть форточку, умыться прямо в кухонной раковине, вытереть мокрое лицо своей же футболкой, поставить чайник и закурить. Последовательность, ритм, процесс отточен годами, пусть она изредка сбивается, в конце концов в этом концертном зале её похмельная симфония звучит впервые.

Charlie Hunnam

► Имя Фамилия: что-нибудь соответствующее ► Возраст: в зависимости от Вашей биографии ►Трудоустройство: капитан специального отряда "Мьельнир" (отдел безопасности "Освобождение существ")

► Вид: легенда ► Легенда: Берсерк ► Способности все опции, которые посчитаете нужным взять из известных легенд про берсерков

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
YOUR HISTORY
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲
Когда-то еще будучи совсем юной девушкой, я сбегала из дома на тайные встречи с тобой под ночным небом. Никакой романтики, ты был сын местного умельца, который изготавливал оружие для воинов. Готовился и сам стать воином и почему-то решил поощерять мой интерес к военному делу. Я отличалась завидной пунктуальностью, прибегая к условному месту, а днем тебе было забавно наблюдать, как я демонстрирую скромность и невинность (что у меня плохо получалось), но ты видел меня насквозь. Тебе и сам был знаком этот огонь и жажда сражения. То, что я при этом девушка тебя совсем не смущало. Тем не менее, ты вел себя достаточно сдержанно, хотя и мог бы ставить какие-нибудь сомнительные условия. Мы с тобой совсем не разговаривали по душам, ты не спрашивал "Зачем?" и т.д. Я попросила, ты согласился. Нам не надо никаких разъяснений, на каком-то интуитивном уровне для нас было все ясно.
Думаю, тебя очень(или нет) задела новость о моем побеге (может даже думал посвататься в итоге). Возможно, ты даже помогал искать меня. И даже мог находить, только не вмешивался, в итоге решив, что так оно лучше, уважал мое решение.
Далее встреча произошла внезапно, я была уже практически замужней дамой. Мой будущий муж, вскоре представил тебя как самого замечательного человека и верного друга, которого он когда-либо встречал в своей жизни (до встречи со мной конечно). Я была ошарашена, но, скорее, приятно. Тогда у нас состоялся самый длинный разговор за все время, потому что я начала распрашивать о жизни своих родным. Но рассказать ты мог не много, так как сам ушел через несколько лет, как только сам осознал свою суть берсерка.
Я даже немного завидовала тебе, когда ты приходил к нам с Сигурдом и рассказывал ему о своих подвигах. Сигурд был замечательный человек, но тяготения к массовым побоищам он невыражал. Мы же с тобой были из одного теста, только я решила построить из себя примерную жену за спиной мужа. И тебе это не нравилось. Ты никак это не выражал, ни словом, ни делом. Но я знала, что тебе это не по душе. Просто знала.
Наверное, без твоей поддержки я бы не справилась, когда Сигурд погиб. Ты просто не позволил мне горевать и не бросал меня. Я как никогда жаждала крови и не была удовлетворена сражениями, пока кровь врагов не покрывала меня полностью с головы до пят. Сына это немного пугало, тебя не очень. Но долго рядом со мной ты никогда не задерживался.
Если с сыном мы искали друг друга с трудом, то с тобой мы могли встретиться, когда и не надо совсем. Даже по разную сторону барикад, но как-то выкручивались из этих ситуациях с достоинством, не портя репутацию друг друга.
Думаю, в дальнейшем мы и не терялись, ты как обычно мог просто найти меня и заявиться, я бы восприняла это нормально. Думала бы, что ты просто приглядываешь за женой погибшего друга. Со своей стороны, я бы возмущалась от такой заботы, с другой, очень уважала бы твою преданность Сигурду. Я как-то совсем упускала тот факт, что меня ты знаешь больше и верность это скорее ко мне относится, чем к нему. Но я блондинка, мне можно. 
Ты первый кого я зову в свои союзники, хотя я не думаю, что это было официальное предложение о работе. Скорее, ты был где-то поблизости, увидел, что я тут решила вляпаться в неприятности, пошел следом, так и повелось. Назначить тебя капитаном "Мьельнира" тоже было для меня абсолютно очевидным решением (ну, может я немного еще за сына болела).
На самом деле, наши отношения очень неоднозначенные все песни по радио про странные отношения, которые я слышала пока писала заявку -про нас. В них нет абсолютно никакой романтики, вообще люди со стороны подумают, что мы с тобой друг к другу относимся не очень хорошо, теплотой от нас не веет. Однако, именно тебе я позвоню, если придется прятать трупы и ты мне даже вопросов не задашь. Если кто и может со мной подискутировать на равных, это ты. Когда это случается, люди обычно расходятся на приличное расстояние. Ты мой любимый спаринг-партнер. И я кстати побеждаю. Всегда. Только я еще не знаю, что ты мне поддаешься. И когда узнаю, не хило так психану, потому что я - истинный воин, нечестная победа для меня позор.
Как уже упоминалось выше, у нас плохо с общением, некоторые темы мы как-то игнорируем, но понимаем друг друга на интуитивном уровне. Смерти мы не боимся, скажем так, просто в процессе получим удовольствие от битвы, это нам и дает силу. Только ты иногда раздражаешь, когда начинаешь видеть во мне женщину и невзначай впрягаешься, прикрывая меня больше необходимого, будто я не замечаю. Мы друг друга уважаем это беспорно, мы признаем друг в друге равенство. Как я понимаю, что побеждаю тебя с трудом(обман, упс), так и ты видишь, что ты победил бы если бы захотел, но это тоже не легко.
Как бонус могу еще предложить тебе стать причастным к смерти Сигурда. Это конкретно запорит наши отношения, при раскрытии сего факта. Или нет. Либо у вас с ним личные счеты были, либо тебе было реально неприятно смотреть на нас с ним, так как когда-то ты хотел этого для нас.

наши любимые игрища

▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼▼
FOR YOU
▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲▲

Не смотря на всю милоту, это заявка не в пару. просто сексуального напряжения захотелолсь, ага. Прежде всего, мне хочется, чтобы у Корделии был человек, которому она полностью доверяет. Друг, напарник, союзник. Тут понабежали ребята с Дал Риады, а в "Освобождении" практически никого Я не поняла, почему ты еще не вышел на работу? хд Валькирию злить не стоит. Все обсуждаемо, вплоть до романтической направленности и фактов биографии. Мьельниру нужен капитан. Цели сводить этого чудесного мужчину и валькирию нет, тут как карта ляжет. Это приложение, а не основа, так что не пугайтесь. Приходите, занимайте важный пост, спасайте мир.
Игрок я терпеливый, адекватный и вообще пуся. 

пример поста

   - Мне страшно…
   - Я понимаю, пока вы здесь, вам нечего бояться.
   - Вы говорили, что если мы пройдем регистрацию, это даст нам защиту и преимущества, а теперь я не знаю, что говорить дочери о том, где ее отец и что будет с нами. Вы заверяли, что…
   - Что я буду выступать в вашу защиту и не дам вас в обиду. Я помню. Я не отказывалась от своих слов ни на секунду.
   - Пропали и другие…если с моей дочерью…
   - Ничего с ней не случится. Больше я такого не допущу. Ни с кем. Иначе я сама лично сниму с себя полномочия.

   Этот диалог преследовал Сигрдриву наяву и во снах. Лица матери, когда она подавляла свое горе и разочарование, дочери, наивного дитя, которое не понимало, что с ним происходит, а просто подчинялось и мужчину, который доверил себя и свою семью им, и конкретно ей, а сам пропал, едва изъявив свое согласие на регистрацию. Думала она не только о них, ведь пропал не один человек, вернее сказать, существо. Валькирии хотелось скорее вмешаться, исправить, помочь. Проблема только была в том, что она не знала куда вмешиваться. Она была из тех, кто, испытывая негативные эмоции, не выплескивает их на других, а трансформирует или переносит, если хотите, на физические действия. Поэтому последнее время было занято изнуряющими тренировками. Действовали они слабо. Во-первых, наказать она себя этим не могла, потому как, чем больше она тренировалась, тем больше она получала от них удовольствия. Во-вторых, как бы усердно она не старалась, это все равно был пустой труд, как бы не были сильны ее удары, они не могли достичь цели.
   Когда она согласилась стать одним из лидеров «Освобождения существ» - это были не простые амбиции женщины, которая хотела что-то кому-то доказать. Она прекрасно понимала, что это влечет за собой огромную ответственность. Сейчас каждое существо согласное на регистрацию, признает свою сущность и смиряется с риском гонения его личности, даже если до этого он был в полных ладах с социумом. Люди, может быть, и не имеют сверхспособностей, но любой, кто боится, становится непредсказуемым и опасным. Только мало кто задумывается о том, что когда змея жалит, она делает, потому что боится. Всеобщая паника мешает слышать друг друга и доводы о том, что все могут жить мирно. Некоторые существа могут натворить много бед, потому что не осознают своих действий, они совсем не хотят вредить. Им нужна помощь. Вместо этого они прячутся, боятся, а потом мстят, потому что должны прятать самого себя.
   В памяти валькирии до сих пор свежо то, как она сама сбежала из родного дома, потому что не могла не подчиниться своей природе. Пряталась в лесах, скрывалась, не могла найти себе места среди людей. И всего лишь то надо было такого человека, который скажет: «Все в порядке, ты такая, какая есть и это замечательно». У Сигрдривы был такой человек, но он ждала его очень долго, поэтому она решила стать таким человеком для других.
   Она рада была взять на себя эту ответственность, когда в планах появилось создать Освобождение, ей казалось, что именно ради этого момента она появилась на свет. Но жалеть ее не надо. Она не тяготела этим бременем. Тем более что в этом она была не одна, с ней был Мерлин, да-да тот самый. Такой же неравнодушный к проблемам существ, как и она сама. Не то чтобы валькирия очень уж так нуждалась в помощи, однако то, что у нее в союзниках находилась такая личность, придавало данной ситуации приятный оттенок. Мерлину хотелось доверять. Если сама женщина брала своей энергетикой и призывающими речами, то на мужчину стоило только взглянуть и можно уже было не просто доверять ему, а отдать квартиру, девственность и даже первенца. Ведь если он о таком попросит, значит так нужно, вопросов нет.
   Притираться еще приходилось, но когда Мерлин, он же Малкольм, сказал, что знает, где находятся легенды, валькирия лишних вопросов тоже не задавала, а лишь спросила, где они встречаются и что лучше взять: меч или пистолет. Малкольм был тот еще загадочный засранец, поэтому кроме адреса он тоже подробностями не рассыпался.
   Она прибыла на место даже раньше положенного и оглядела окрестности по привычке. Лес, как лес. Она иногда тут бывала, когда хотелось единения с дикой природой, а не просто запереться  в своей квартире. С назначенного места она не удалялась далеко, опасалась упустить Малкольма. Приятное возбуждение не отпускало ее, наконец-то она будет действовать и они спасут своих ребят. Не смотря на то, что внутри ее бушевала буря эмоций, внешне это никак не проявлялось. Поэтому, как только он услышала приближение в свою сторону, она лишь слегка повернула голову и сказала:
   - Надеюсь, это не пустышка и тебе есть чем меня порадовать, - пусть это прозвучало, как упрек, но по сути было мольбой.